Диалектика русского этноса, или в поисках русского генофонда - страница 37

, так и государственности на своих важнейших этапах проходила по иной, ортогональной оси “запад — восток”…

Напомним, что различия между западными и восточными популяциями были обнаружены и при первом же геногеографическом анализе антропологических данных: инструментарий многомерных расстояний выделил три зоны: западную (“славянскую”), восточную (“субстратную”) и промежуточную между ними (“рифтовую”)» (130).

Что же получается?

Во-первых, русскому народу, как неоднократно подчеркивают Балановские, свойственна в первую очередь широтная, а не долготная изменчивость. То есть, связанная вовсе не с ассимиляцией финских племен, а с другими факторами.

Во-вторых (для нас сейчас в-главных), «в восточной части русского ареала “русская” карта выявила субстратные финно-угорские элементы в составе русского народа и тем самым подтвердила данные антропологии о наличии финно-угорского субстрата… В западной области соответствия между “русской” и “восточноевропейской” картами практически нет! Это говорит о таких антропологических особенностях русского населения, которые несводимы к субстратным, иноэтничным элементам» (51).

Выходит, в русском народе есть три биологически отличных части, расположенных друг за другом долготно, вдоль меридианов. Отличия между ними связаны со степенью смешения с финским субстратом (от максимального на востоке до нулевого на западе). Причем внутри каждой из них есть еще как минимум три доли, расположенных широтно, вдоль параллелей. Широтные отличия связаны с другими, не раскрытыми достоверно обстоятельствами. Их гипотезы мы обсудим в своем месте, здесь только замечу, что тезис о том, что русский генофонд формировался лишь по одной из двух осей, а не по обеим, авторами не доказан, а в свете ими же здесь установленного — недоказуем.

Конечно, я нарочито упростил и огрубил гораздо более сложную и тонко детализированную картину, но в целом суть теории Балановских именно такова. Что она означает в плане славяно-финских взаимодействий?

Главное: разговор о славяно-финском миксте должен, по большей части, начинаться и заканчиваться лишь по поводу восточной части срединной и отчасти северной доли, то есть далеко не самой значительной территории ареала, попавшего в оптику ученых. А к остальным популяциям русских он относится либо в меньшей мере, а то и вовсе не относится, например, ко всей западной и всей южной части.

Балановские достаточно категорически характеризуют именно последнюю группу: «На обобщённой карте Восточной Европы западная половина русского ареала выглядит как единообразная равнина: с точки зрения Восточной Европы все русские этой половины ареала — одинаково русские» (51). Очень важное признание!

Значит, с точки зрения логики, именно и только эти популяции, этнически цельные, резко отличающиеся как от условно русских популяций на востоке, так и от европейцев на западе (а на востоке тем более), и являются, вкупе с белорусами, собственно русскими, эталонными русскими популяциями!

А вот не менее важное признание: «Что же представляют собой западная и восточная зоны скопления “ядерных структур”?.. Такие области с антропологически особенным русским населением включают целый ряд компактных “ядер”, отделенных друг от друга “среднерусским” по антропологическому облику населением. Была предложена гипотеза, хорошо объясняющая такую картину: каждое из ядер представляет собой след одного из племен, населявших эту территорию… Предложенная гипотеза хорошо объясняет и наличие западного и восточного скопления ядер: западное скопление она связывает со славянскими племенами, причем локализация многих ядер соответствует локализации конкретных летописных славянских племен. Восточное скопление — связывается с финно-угорскими племенами»[52] (81).

Спрашивается: если славяно-финским микшированием затронуты, мягко говоря, далеко не все русские популяции, сохранившие свои генетические ядра от глубокой древности, то зачем же выдавать наличие финского субстрата за конституирующий признак русского народа в семье восточных славян, да и вообще славян? Ведь данный признак, как выясняется, характеризует лишь ряд условно русских окраинных популяций (восточные регионы центральной и фрагменты северной части изученного ареала) — и только.