Дигенис Акрит - страница 13
Эмир же, твердый разумом, смог в господа поверить,
Приобретя себя в удел и доблесть и отвагу.
Что значат Филопапп[153] старик, Киннам Иоаннакис?
Ни слова, право же, о них и говорить не стоит —
35 Не совершили ничего, хвалиться лишь умели.
Его же — истинны дела, свидетелей им много;
Ведь славный Амброн — дед его, а дядей был Кароес,
Три тысячи копейщиков ему отборных дали,
Всю Сирию он подчинил, взял Куфер во владенье,
40 Преград не зная на пути, в Романию ворвался;
Немало занял крепостей, окрестности Иракла,
Он Харсиану разорил., каппа до кийцев землю,
И девушку из рода Дук прекрасную похитил.
Цветущей юностью ее, красою очарован,
45 Решил отречься от всего — от веры и от славы —
И в христианство перешел, и стал он православным —
Рабом ромеев сделался их враг непримиримый[154],
Ребенок родился у них, воистину прекрасный,
Василием был наречен со своего рожденья,
50 А по родителям его назвали Дигенисом[155]:
Ромей по матери он был, а по отцу — язычник[156].
Когда же в страх привел врагов — об этом скажет книга,—
Границы подчинил себе[157], то прозван был Акритом.
Антакин звался дед его из рода Киннамадов[158],
55 В изгнанье умер, сосланный приказом самодержца[159]
Василия[160] счастливого, могучего акрита;
Великим был удел его и несравненной слава,
И среди всех великим он стратигом почитался.
А бабка — из семейства Дук, Антакина супруга;
60 И братья матери его прославились немало[161],—
Из-за сестры они своей вступили в поединок
С эмиром-похитителем, достойным изумленья.
Таков был отпрыск племени ромеев благородных,
Что на земле прославился деяньями своими.
65 Итак, повествование[162] начнем мы о герое.
Еще ребенком был Акрит, когда его родитель
Наставника для сына взял, чтоб обучался мальчик.
Три целых года Дигенис в науках упражнялся
И острым разумом своим усвоил много знаний.
70 Затем к езде он верховой, к охоте устремился
И упражнялся день за днем с отцом в искусствах этих.
И час настал[163], когда к отцу он обратился с просьбой:
«Желанье в душу мне вошло, отец и повелитель,
Пойти охотой на зверей, узнать свое уменье;
75 И если ты Василия, родного сына, любишь,
Скорей отправимся туда, где обитают звери,
Там покажу тебе, о чем я день и ночь мечтаю».
Когда услышал то отец от своего любимца,
Возвеселился духом он, возрадовался сердцем,
80 И начал сына целовать с великим ликованьем:
«Дитя мое желанное, душа моя и сердце,
Чудесны все слова твои и замысел[164] отважен,
Но не настал еще твой час зверей разить свирепых.
Не знаю ничего страшней, опаснее охоты,
85 Тебе ж двенадцать только лет, иль дважды шесть[165] всего лишь,
И на зверей охотиться[166] ты, мальчик, неспособен.
Дитя мое сладчайшее, оставь такие мысли,
И розы нежные свои не обрывай до срока;
Когда ж по воле господа ты мужем взрослым станешь,
90 То, без сомненья, на зверей пойдешь тогда отважно».
Когда услышал речь отца ребенок благородный,
То в сердце был он уязвлен, глубоко опечален
И со слезами на глазах родителю ответил:
«Коль взрослым[167] подвиги свои я совершу, отец мой,
95 Какая будет польза мне? На это все способны.
Сейчас хочу прославиться[168] и род свой возвеличить
И говорю поэтому тебе, мой благодетель,
Что буду среди слуг твоих храбрейшим и великим,
Помощником и спутником во всех твоих сраженьях».
100 Перед стремленьем юноши тогда отец склонился,—
Ведь с детства проявляется характер благородный;
И вот наутро шурина позвал он на охоту,—
То Константин был золотой, из братьев самый младший[169],—
И сына благородного в дорогу взял, Акрита;
105 Отряду отроков велел скакать за ними следом,
Через болото[170] перешел и вышел прямо в чащу.
И вот увидели вдали они медведей страшных[171] —
Медведя и медведицу и медвежат их малых.
«Василий,— дядя закричал,— яви свое искусство!
110 Дубинкой лишь вооружись, меча тебе не надо,—
Не подобает ведь мечом с медведями сражаться».
И чудо небывалое предстало перед ними:
Лишь дяди своего слова услышал храбрый мальчик,
Без промедленья спешился и распустил он пояс,
115 И тунику[172] откинул прочь — палило солнце жарко,—
Одежды полы накрепко за пояс свой заправил,
И низенькую шапочку[173] на голову набросил,
И с быстротою молнии нагрудник снял тяжелый.