Дигенис Акрит - страница 5
Коль счастье вдруг придет к нему негаданно, нежданно[72]
В удел достались горе им, и слезы, и стенанья,
320 И тут же счастье к ним пришло, какого не бывало.
Великой радости полны, они ее ласкали,
Не в силах слезы удержать, и с плачем говорили:
«Жива, ты, милая сестра, душа и сердце наше!
Считали мы, что ты мертва, изрублена мечами,
325 Но красота спасла тебя, любимая, от смерти.
Краса в убийцу, и в того вселяет состраданье
И заставляет недругов щадить красу и юность».
Затем, эмиру обещав, торжественно поклявшись,
Что он, в Романию придя, возьмет сестру их в жены,
330 Домой они под звуки труб отправились немедля.
И изумлялись все кругом, вели такие речи:
«Какое чудо из чудес! Сколь славна мощь ромеев![73]
Их сила победит войска, вернет свободу пленным,
Заставит веру изменить и смерти не бояться!»
335 И,вот молва стоустая всю землю облетела,
О том, как дева знатная, блиставшая красою,
Над славным войском Сирии победу одержала.
Книга вторая
О РОЖДЕНИИ АКРИТА[74]
Когда же братья поклялись, что станет он их зятем.
Не медля выступил эмир, взял отроков[75] с собою,
Назад в Романию пошел, стремясь к своей любимой.
И вот, достигнув, наконец, Романии пределов,
5 Он всем, кого в плену держал, свободу предоставил
И вдоволь каждого снабдил запасами в дорогу.
А братья матери своей отправили посланье
О том, как найдена сестра, и о любви эмира,
Отрекся как от веры он, от родины и близких,
10 И написали: «Матушка, печалиться не надо,
Прекрасного и славного мы жениха получим,
И приготовить следует все нужное для свадьбы».
Услышала о том их мать и восхвалила бога,
Сказала: «Славься, мой Христос, владыка милосердный,
15 И власть твоя пусть славится — надежда в безнадежном!
Что пожелаешь совершить, все совершить ты можешь:
Свирепый недруг укрощен твоей чудесной властью,
Родную дочь мою ты спас, от гибели избавил.
О доченька любимая, очей моих услада,
20 Когда услышу голос твой, живой тебя увижу?
Вот приготовила я все, сыграть готова свадьбу,
Но страшно мне, сравнится ли с тобой жених красою?
Усвоит ли обычаи[76] ромеев благородных?
Боюсь я, милое дитя, что в нем любви не будет,
25 Что, как язычник[77], он свиреп,— тогда не жить мне лучше».
Так пела[78] радостная мать в счастливом ожиданье.
А между тем отправились эмир и братья девы,
Исполненные радости в тяжелый путь пустились.
Когда ж приблизились они к отцовскому жилищу,
30 Родные вышли их встречать с несчетною толпою,
И стратигисса среди них во всем предстала блеске.
Кто был бы в силах описать, кто смог вообразить бы
Ту радость безграничную, царившую над всеми:
И дети обнимали мать с великою любовью,
35 И мать[79], взирая на детей, исполнилась веселья,
А жениха увидела — еще счастливей[80] стала,
И благодарность воздала она всем сердцем богу,
Сказав: «Владыка наш Христос, кто верит в тебя твердо,
Всего сумеет тот достичь, всего, к чему стремится».[81]
40 И вот вступили в дом они, отпраздновали свадьбу,
Свершив над женихом обряд крещения святого.
И радость общая росла, все больше становилась,
И рад безмерно был эмир, соединясь с любимой.
Нет в мире большей радости, чем радость нежной страсти;
45 Насколько страждет любящий, что терпит неудачу,
Настолько счастлив любящий, соединясь с любимой.
И зачала та девушка с супругом сочетавшись,
И Дигениса родила Василия Акрита,
И возросла еще сильней любовь в груди эмира.
50 А между тем из Сирии эмиру мать послала
Письмо, печали полное, упреков и укоров:
«Глаза мои ты ослепил, не светит мне светило,
Дитя любимое мое, как смел ты мать оставить,
Как смог отречься от семьи, от родины, от веры
55 И на себя позор навлечь во всей земле сирийской?
Кого ни встретим мы теперь — лишь ненависть увидим.
Законы преступили мы, от веры отказались,
Заветами пренебрегли, заветами пророка.
Что стало вдруг с тобой, дитя,— забыл ты их так скоро!
60 И как не вспомнились тебе отцовские деянья[82],—
Ромеев сколько он убил, рабами сколько сделал?
Стратигами, топархами[83] наполнил он темницы,
И сколько фем в Романии опустошенью предал,
И сколько пленниц захватил, прекрасных, знатных родом!
65 А разве стать изменником отца не искушали?
Ведь окружен когда он был ромейскими войсками,