Дикари - страница 34

Отступая назад, мы перебрались в другой конец комнаты, не отрываясь друг от друга. Без предупреждения он развернул меня, и я обнаружила, что согнута над металлическим столом, у которого Ромеро меня зашивал.

Его нога оказалась между моими и раздвинула их. Недвусмысленный звук опускающейся молнии вызвал у меня ликование от нетерпения. Одобрительно хмыкнула, когда Ромеро скользил гладкой головкой своего члена вверх и вниз по губкам, растирая влагу возбуждения.

― Ты грязная маленькая сучка. Бл*, Кали, твоя киска просто течет на мой член.

― Я лишь для тебя такая, Ром, ― простонала и подтолкнула себя к нему, пытаясь заставить его войти внутрь.

Очевидно, это было правильное заявление. С рычанием он схватил меня за волосы и вонзил свой член.

Моя киска сжимала его длину, как тиски. Раздвинув ноги чуть больше, схватилась за край стола, чтобы держаться, пока он вбивался в меня.

― Твоя киска так ох*енно чувствуется, ― прорычал он. ― Положи ручки между ног, детка. Потрогай себя.

Охотно откликнулась на его приказ. Зажав руку между бедрами, больше не узнавая себя, лаская свой и без того чувствительный клитор. Грязные разговоры никогда раньше не делали меня влажной, а убийство кого-то, не вызывало такой страсти. По мере того, как струилась кровь ― возбуждение резко усиливалось. Мне нужно было трахнуться ― жестко, а Ромеро дал именно то, что необходимо.

Одной рукой он сжал в кулаке мои волосы, а другую прижал к талии, надавливая на рану. Мои ноги чуть не подкосились.

― Тебе ведь нравится это?

― О, да! Не останавливайся! ― умоляла его.

― Скажи, что тебе нужно, ― требование было риторическим.

Этот мужчина знал, что мне нужно, лучше, чем я сама, однако была настолько безрассудна, что прочла бы алфавит, если бы он попросил об этом.

― Мне нужен ты, Ром. Трахни меня, сделай больно.

С очередным рыком, который прозвучал скорее по-звериному, чем человечески, он дал именно то, о чем просила.

Парень повернул мою голову так, что я едва могла глотать, прижал ладонь к ране и укусил за плечо настолько сильно, что мои эндорфины сошли с ума от боли. Стол накренился и упал от силы толчков наших тел, ударяясь об пол с громким стуком.

― Ром! ― имя выплеснулось из легких и прокатилось эхом по всей комнате.

Издав беззвучный крик, я сжималась вокруг него, когда мои глаза закатывались к затылку.

Он, сыпля проклятьями, вышел до того, как я успела кончить.

― На колени, ― прохрипел мужчина, скручивая мои волосы.

Немедленно упав, тихонько зашипела, когда ударилась о бетон.

― Рот.

Как только губы приоткрылись, скользкий член ударил мне в заднюю стенку горла. Задыхаясь, схватила его за бедра и позволила трахнуть меня в рот, впуская как можно глубже, отсасывая ему.

Член дважды дернулся. Он издал невнятный стон, когда я с жадностью проглотила каждую каплю спермы, попавшую мне в рот, обвивая языком кончик, чтобы убедиться, что получила всю соленую жидкость.

Когда Ромеро отстранился, я сомкнула губы. Прижав руки к коленям, смотрела на него, пока он застегивался, все время взирая на меня сверху-вниз. Мы оба боролись за то, чтобы восстановить дыхание.

Вытянув руки перед собой, уставилась на покрывающую их кровь и размышляла, как ужасно ошибался Тито, когда сказал, что я ничего не боюсь. Вспомнила, как отец твердил, что грехи меня поглотят заживо.

Ненавидела тот факт, что один ошибался, а другой ― прав.

Нечто ― что бы ни было между нами ― было просто ужасающим чувством. Оно росло пугающе быстрыми темпами. Возможно ли так быстро упасть? Разве можно все остановить? Хотела ли я этого вообще?

Это было инстинктивно, словно дыхание. Совершенно неожиданно и непостижимо. Он заставил меня почувствовать так много внутри себя, ощутить вещи, которые не поддавались объяснению.

Я ломала голову над происходящим ― увлекательно, вызывающе, безумно, чрезмерно эмоционально. Как раз в это время было бы разумно убежать от него как можно быстрее, но, словно мотылек-самоубийца ― летела на пламя все ближе и ближе.

Его чистые руки накрыли мои грязные, и он помог мне подняться. Когда коснулся моего лба, то поняла, что оказалась обречена.