Дикий Восток. 1910. Часть 1 - страница 29

— И давно это было?

— Ну-у… Через час, наверное, как ты ушёл.

— Не кипишуй, товарищ военный! Дед просто по-быстрому срулил, пока ты не передумал покупать эту развалину за такую кучу деньжищ. И никому он не скажет. А то ведь может и денег лишиться как вещдоков или вообще просто так. Так что он теперь молчать будет. Может, даже уедет отсюда подальше. Это я тебе как краевед говорю. — Хворостинин вынул из кармана сложенную газету и протянул её другу. — Вот, держи свежую и, заметь, совершенно не советскую прессу, строго по заветам профессора Преображенского. Старорежимную, так сказать. Попали день в день. Только с годом не ровный счет. Поздравляю, на дворе год одна тысяча девятьсот десятый.

— Ага, я в курсе уже. — Тёма несколько успокоился.

— Любопытно, откуда сведения почерпнул или твоя "монтана" и это умеет?

Артем самодовольно хмыкнул и ответил:

— У деда такая же была. Для самокруток.

— Понятно. — Славка, меж тем, с видом новогоднего деда Мороза принялся вынимать из мешка одну за другой недавние покупки.

— Глянь, все шмотки в комплекте, как договаривались. Одевайся, — продолжал рассказывать, раскладывая в две кучки, купленные на базаре вещи. — Это тебе, это опять тебе, а это мне, — почти процитировал он бессмертные слова киномахновца Попандопуло.

— Как все прошло? Проблем не возникло? — Уже натягивая новые штаны, спросил Торопов. Он не забывал о своих опасениях и время от времени осматривался вокруг, особо приглядывая за склоном, плавно поднимающимся в сторону Атаманского хутора. Радовало, что за редкими ивами у берега шла широкая и начисто лишенная растительности пойма, лишь местами прикрытая кустарниками. — На вот, забирай ствол. Мне он не пригодился, только карман оттягивает.

Славка без лишних слов принял оружие и сунул его в правый карман.

— Вроде норм. Наряжайся, будешь выглядеть как натуральный работяга из приличных. Щетины еще почти нет. Я заметил, что рабочие почти все бреются, а крестьяне — бородатые. Такая вот разница характерная. Так что мы точно в пролетарии годимся. Опять же не простого звания, а мастеровитых, зажиточных. Или даже приказчиками можем прикинуться.

— А в целом, как она, Рассеюшка царская? — Тёма с удовольствием сбросил мокрую "афганку" и сапоги и стал надевать сухую, но непривычную одежду.

— Первые впечатления положительные. Хотя и странно все это. С другой стороны, у нас по деревням тоже далеко не везде асфальт, вежливо говоря. Одно четко. Народ нашенский. Свойский. Русские в доску. У нас в девяностых таковских днем с огнем, а тут — каждый первый.

— Это греет, но я бы в позитив не уходил, пообщался тут с одним перцем… Скажу тебе, кадр еще тот, хоть и кондовый до упора.

— Ну, это само собой. Люди есть люди. Всегда и везде. К слову, в газетах пишут, что «наш» Столыпин прошлой ночью, ровно, когда мы тут проявились, проезжал через Омск, направляясь по Транссибу в столицу. Он десять дней вместе с Кривошеиным — министром земледелия и госимуществ — катался по всему региону с инспекцией. Челябинск, Петропавловск, Омск, Новониколаевск, Барнаул, Томск — везде успел побывать. Натуральный «электровеник». Где там у него кнопка? К слову, я помню, он по итогам поездки записку на имя царя сделает и ее опубликует в газетах. С оценками успехов и проблем переселенческой политики.

— Понятно. Крутой дядя. Одно не ясно, с чего это премьер-министр императорской России вдруг стал «нашим»? А, ты опять про медаль, которую я вчера нашел?

— Само собой, о чем же еще. Есть в этом какой-то знак, что ли…

— Не сочиняй. — Отмахнулся Торопов. — О другом сейчас думать надо.

Вяче, продолжая говорить, натянул косоворотку на широкие, перевитые тугими жгутами мускулов плечи, подумал секунду и решительно заправил полы рубахи в брюки, пояснив другу:

— Оно, вроде, и надо навыпуск, но непривычно. Опять же, всяко мужики одеваются. И так, и эдак. Не спалимся. Вроде, выходит больше по-господски.

Пришло время обуть сапоги. Тут встал вопрос с портянками. Опыта в их наматывании у Вячеслава не имелось совершенно.

— Давайте, гражданин солдат, обучайте высокому портяночному искусству неофита.