Дикий Восток. 1910. Часть 2 - страница 25

Он смог, лишь выдавив нечто совсем невнятное, ретироваться. Выйдя на крыльцо, Вяче приподнял свежекупленную модную кепку и запустил пятерню в густые вихры. Как это должно было помочь справиться с новыми затруднениями, он и сам не знал, но лучше так, чем никак.

В этот самый момент из толпы прохожих вынырнул знакомый мальчишка-газетчик, и они сразу признали друг друга.

— Ну-ка, подойди сюда, — подозвал его Вяче.

— Здрасте, господин хороший, — парнишка, заранее заприметивший щедрого барина, легко вычислил, чего это он топчется на крыльце дамского салона, и здраво рассудил, что тут наклевывается шанс подзаработать.

— Помню тебя. Знаю, что дело свое ты выполнил отлично, благодарю тебя, вот держи, — и Хворостинин сунул мальчику мелочь в ловко подставленную ладошку. — Послушай, малец, а девушка, Варвара Белозерова, из того магазина — ты случайно не знаешь, что с ней?

— Дык ушла она оттедова. Позавчера еще дали ей расчет. Аккурат со следующего дня, как Вы с тем голубчиком подрались, больше на прошпекте я её не видел.

— Вот оно как… — задумчиво и не без досады протянул Славка. — Что же так? Неужели выгнали?

— Про то не знаю. Может, и погнали, может, и сама уволилась. Жалко, она барышня добрая, сердешная. То пряником угостит, то баранкой. А то и просто добрым словом приветит. Оно ведь и скотине приятственно. Бывало, выйдет на крыльцо, скажет этак с улыбкой задорно: «Как дела твои, Егорка?», — разом жить веселее, эх… А нынче в ентом шалоне шапочном одни скопидомки и сквалыжницы остались. Чуть что — гонят от дверей точно пса шелудивого.

Славке отчего-то до сердечной истомы приятно было слышать рассуждения уличного мальчишки о Вареньке Белозеровой. Словно это подтверждало, что не ошибся он в сердце своем. Что сумел одним взглядом распознать светлую и добрую душу девушки, а не только ее исключительную внешнюю красу.

— Да, брат, понятно… послушай, а где она сейчас обретается, ты не знаешь, часом?

— Нее, откуда? Но ежли надо — сыщу сей же день. Пулей. Только скажите, барин.

— Нет. — Не вполне уверенно ответил, подумав, Славка. — Не заморачивайся. То есть не надо никого искать. Лучше вот чего. Ты, я смотрю, парень хваткий и сообразительный. Не в курсе, что тот извозчик, с которым мы схлестнулись — Прохор, сейчас делает и где обретается?

— Не видать голубчика со вчерашнего дня. Да, поди, пьет горькую. Коляску его кто-то отнял, да потом сыскалась, слава Богу. Вороной — умница сам пришел к конюшням на берегу реки, — газетный мальчишка махнул рукой в сторону Омки. — А нонеча по всему видать загулял, бедовый. Потому как не видать его ни на улице, ни на базаре весь день.

— Запросто мог загулять. Было с чего… Ну, бывай. Или вот что, присматривай за Яшкой и тем городовым — Фрол Фомичем. Если что важное углядишь, доложишь мне при случае. Я в центре города буду время от времени появляться — так что свидимся еще не раз.

— Я про них и так много чего знаю, — с независимым видом, поправив мятый картуз с поломанным козырьком, заявил малец.

— Тебя ведь Егором кличут?

— Так и есть, — солидно отозвался юный разносчик газет.

— Вот что, Егор. Сейчас времени нет. Дел много. Или что-то срочное?

— Вроде нет такого, барин, — раздумчиво отозвался мальчик, приподняв картуз и почесав себе лоб. — Я-то не спешу. Как пожелаете, барин, все обскажу. Меня здесь, на Любинском, завсегда можно сыскать. Я туточки кажный день работаю. — Серьезно ответил малец.

— Хорошо, тогда до встречи.

Настрой на покупки внезапно испарился. Зато в голову стали лезть всякие мысли. Например, о возможной встрече с Яшкой, Фролом или иными нежелательными персонажами. «Деньги-то у нас есть, а защищать нас некому. А ведь этот вопрос вполне можно утрясти законными средствами. А еще за мной должок перед Голубевым. Вот только тащиться на завод и семафорить там совсем не интересно. Зато есть красивый вариант. Бинго! Нам нужен адвокат! Только к кому лучше обратиться? Человек требуется надежный и головастый. А главное — не болтливый».

Славке припомнился один исторический персонаж — революционер, социал-демократ, после девятнадцатого года уже и большевик — юрист по образованию и присяжный поверенный по профессии, коренной омич, пару лет руливший после разгрома Колчака Омской губернией и лично ведший допросы преданного белочехами и арестованного адмирала. Некто Попов Константин Андреевич. Он же Черный (под этим прозвищем он проходил в документах охранки), он же Васильев (один из многочисленных подпольно-партийных псевдонимов).