Дилемма выжившего - страница 7

— Спокойнее — что?

— Она не говорит. Просто — спокойнее.

— А тебе?

— А мне все равно.

Еще один смутно-понимающий звоночек, который Даня предпочел бы игнорировать. Еще одно красноречивое подтверждение — стремный!

— А что ты? — Стас посмотрел на него, и в этом равнодушном взгляде как будто шевельнулось что-то живое.

— Меня отец сюда отправил, — ответил Даня честно, хотя сначала и не собирался. — Мне просто тоже все равно. — И, подумав, добавил: — Но лекции по теоретической физике у нас вообще норм.

Под конец второй лекции со Стасом произошло что-то странное. Он вдруг швырнул рюкзак на пол, невольно обратив на себя внимание половины аудитории, и смертельно побледнел.

— Что такое? — шепнул Даня, нахмурившись.

— Его… его там не было.

И тогда Даня заметил, что из рюкзака вывалилось что-то круглое и розовое. Присмотревшись, он разглядел длинные уши и пластиковый овал нарисованного глаза. Голова мягкой игрушки.

Вот это было по-настоящему стремно.

В этот момент, не дожидаясь от преподавательницы объявления, что пара закончилась, с задних рядов шумно пронесся Бычок и выскочил из аудитории, оставив после себя приоткрытую дверь.

— Бычук! — возмущенно крикнула преподавательница. Но Даня смотрел на Стаса. Выражение ужаса и непонимания, застывшее было на его лице, переменилось.

И Стас, как пес, среагировавший на мелькнувшую в чаще дичь, бросился следом.

Все вдруг зашумели, засобирались, преподавательница махнула рукой и переключилась на подскочивших к кафедре Маринку и старост других групп.

Даня поднял Стасов рюкзак, закинул туда заячью голову (не держать же ее в руках, в самом деле) и застегнул на молнию. И только подняв взгляд, увидел перед собой Свету Веснянко.

— Слушай, — начала она, но он ничего не услышал, потрясенный тем, какой глубокой становилась зелень ее глаз вблизи. Худшие опасения подтвердились, Света была выше него на несколько ощутимых сантиметров. — Ты же Даниил, да?

— Угу.

— Маринка мне рассказала, что это по твоей инициативе вы… на перцовый баллончик мне собрали. — Света была заметно смущена, поэтому вряд ли догадывалась о том, какую бурю эмоций переживал сейчас Даня. — Я могу угостить тебя кофе? Ну, в знак благодарности. Тут одна кофейня хорошая есть, недалеко от корпуса.

— Да, это было бы… — запнулся Даня и наконец додумался улыбнуться. Ответная улыбка самой красивой девушки на потоке придала ему смелости. — Да, супер. Только вот отдам другу его рюкзак.

3

Его там не было

Стасу казалось, что он сходит с ума.

Розовый заяц. Обезглавленный розовый заяц с уродливыми глазами, которые так и норовят сорваться со своих гнезд, заполненных бесполезным клеем.

Тут. В его рюкзаке. Десять лет спустя.

Ладно Сандра Ванна, ладно девушка из соседней палаты, ладно его нечуткий отец. Их подарки, заботливо сохраненные матушкой, он сегодня утром бросил в комнате. Ни при каких обстоятельствах он не взял бы их с собой. Не потащил бы в университет. Не оторвал голову.

— Что такое? — шепнул Даня, но Стас не услышал.

Перед ним был признак опасности — искалеченная игрушка. Мимо промчался Костя Бычук, который вчера толкнул его в бассейн. Заяц, вода и этот злосчастный Бычок сплелись в голове Стаса в неразрывный узел.

Мог ли глупый здоровяк что-то знать? Мог ли он подбросить игрушку в рюкзак на пятиминутке между парами по экологии, пока Стас пытался добыть кофе у автомата на стыренную у матушки мелочь?

Стас бросился из аудитории прочь прежде, чем успел додумать.

— Бычок! — крикнул он, сбежав по ступеням в холл. Бычок был еще там, развернулся, нахмурился, морща маленький лоб. Это он кричал людям вслед на этом факультете. Сальности, оскорбления, просто абы что — чтоб не расслаблялись. От задохлика, которого он по приколу скинул в воду, Бычок вообще такой наглости не ждал.

— Это ты мне подбросил?

— Че?

Запыхавшийся, со скачущим сердцем, Стас затормозил в шаге от Бычка. Маленький лоб был изборожден заметными морщинами. В них собирался пот.

— Че я тебе там подбросил? — гаркнул Бычок Стасу и надвинулся на него, взялся за капюшон толстовки, намотал его на кулак и потянул вверх. Скрученный капюшон давил на кадык, и Стас невольно приподнялся на цыпочки.