Дилогия об изгоняющем дьявола - страница 56

Детектив мрачно взглянул на Карраса.

— Хотите заняться делом, святой отец? — Он тоскливо поглядел куда-то в сторону.— Впрочем... Какой вы святой отец? Ведь вы же иудей. Я сразу это понял, как только увидел вас.

Иезуит фыркнул.

— Смейтесь, смейтесь,— проворчал Киндерман, а потом вдруг и сам озорно улыбнулся: — Кстати, я вспомнил сейчас одну историю. Когда я сдавал экзамен на право быть принятым на службу в полицию, один из вопросов звучал приблизительно так: «Что такое бешенство и как следует поступать, если вам придется с ним столкнуться?» И знаете, что ответил на это кто-то из тупоголовых претендентов? Догадываетесь? Он сказал: «Раввины — это иудейские священники, и я готов оказывать им всяческое содействие». Клянусь вам, это истинная правда^>[5].

Каррас рассмеялся.

— Может, пройдемся еще? Я провожу вас до машины. Вы оставили ее на стоянке?

Детектив молча посмотрел на него и не двинулся с места.

— Вы полагаете, наша беседа окончена? — наконец спросил он.

— Послушайте, я действительно ничего не скрываю.— Священник поставил ногу на скамейку и обхватил рукой колено.— На самом деле. Но если бы я и знал этого больного священника, я не назвал бы его имени. Скорее всего, я доложил бы об этом архиепископу. Но я даже приблизительно не могу себе представить, кто бы это мог быть.

— Ну ладно,— вздохнул детектив.— Если говорить честно, я не думал, что это мог быть священник. Если бы я объяснил, какие у меня подозрения, вы бы назвали меня ненормальным. Не знаю. Все эти общества и культы, где жизнь человеческая и гроша ломаного не стоит. Начнешь задумываться. Чтобы идти в ногу со временем, надо быть чуточку сумасшедшим.

Каррас кивнул.

— Что написано на вашей рубашке? — спросил вдруг Киндерман.

— Что именно?

— На вашей футболке,— уточнил детектив.— Надпись «Философы».

— A-а, я читал лекции одно время,— объяснил Каррас,— в Вудстокской семинарии штата Мэриленд. Я играл в бейсбольной команде низшей лиги. Она называлась «Философы».

— А высшая?

— «Богословы».

Киндерман с улыбкой покачал головой.

— «Богословы» — три... «Философы» — два...— пробормотал он.

— «Философы» — три... «Богословы» — два...— поправил его священник.

— Конечно-конечно.

— Да, именно так.

— Странно все это, очень странно,— печально произнес детектив.— Послушайте, доктор. Или я сошел с ума, или в Вашингтоне существует община ведьм. Возможно ли это в наше время?

— Ну-ну, продолжайте,— подстегнул его Каррас.

— Значит, возможно.

— Я вас не понимаю.

— Вы мне точно не ответили и опять поступили очень умно. Вы играете роль защитника дьявола, святой отец, да-да, защитника. Может быть, вы не хотите показаться доверчивым. Суеверный священник и рациональный умница Киндерман.— Он постучал пальцем у виска.— Но гений находится рядом, это наш Век разума. Правильно. Ну скажите, я прав?

Иезуит смотрел на детектива с все возрастающим уважением.

— Ну что ж, это довольно проницательное замечание.

— Тогда ладно,— Киндерман понизил голос до хрипа. — Я вас еще раз спрашиваю: может ли сейчас в Вашингтоне существовать община ведьм?

— Но я действительно не знаю,— задумался Каррас, сложив руки на груди.— Говорят, что где-то в Европе есть почитатели черной мессы.

— В наши дни?

— В наши дни.

— Такие, как в средние века, святой отец? Вы знаете, я много читал об этом, между прочим, и о сексе, и о статуях, и еще Бог знает о чем. Я не хочу вызывать у вас отвращение, но неужели они действительно этим занимались?

— Я не знаю.

— Но выскажите хотя бы свое мнение по этому поводу.

Иезуит рассмеялся.

— Ну хорошо. Тогда я считаю, что все это правдоподобно. По крайней мере, я так думаю. Но здесь я исхожу только из патологии. Ну да, об этой самой черной мессе. Все, кто этим занимался, были, видимо, психически больными. В медицине даже есть специальный термин для подобного расстройства: сатанизм. Эти люди не могут получать сексуального наслаждения, если оно не связано с богохульством и осквернением святых. Это встречается не так уж редко даже в наше время, а черная месса только подтверждает правильность моих слов.

— Еще раз прошу простить мне мое невежество, но как же все-таки обстоит дело со статуями Иисуса и Девы Марии?