Диверсия - страница 2
— Ну, вдруг он заявит, что наш объект — какая-нибудь священная реликвия? — Яман придержал перед Хейс тяжёлую дверь на лестницу, повеяло сквозняком. — Потребует себе?
— А, ты об этом. Не беспокойся. Наши безопасники не собираются никому ничего отдавать, и мы с тобой их поддержим. — Хейс спускалась, тяжело переваливаясь по ступеням. — Если понадобится, проголосуем за то, что объект не космического происхождения. Обычный робот-шпион… ну, просто не вполне обычный. Тем более что скорее всего это правда.
— Вообще-то я читал техническую экспертизу. Он очень старый, и безусловно побывал в космосе, и…
— Джун, не мне тебя учить, как работать с выводами экспертов. Но! — Хейс подняла палец. — Мы, конечно, должны быть добросовестны. Никакой предвзятости.
Яман вздохнул.
— Ши тоже это понимает?
— Не уверена. — Хейс остановилась на площадке минус восьмого этажа под плакатом «Спасём антилопу гну!», перевела дыхание. — Конечно, она будет блюсти интересы СБ, но, боюсь… не так деликатно, как следовало бы. Между нами, я была против её включения в комиссию.
— Я так и думал. Но почему нам её навязали? Мы так хорошо сработались с Крамером…
— Дело не в личностях. Просто этот человек из «Мавзолея» — белый цис-мужчина, и если бы остался Крамер, возникли бы вопросы… баланса, разнообразия… ты понимаешь. — Хейс отдышалась и зашагала дальше вниз. — Что касается Ши — я лично не имею ничего против неё. Руководство ей довольно, биография безупречная, но знаешь, мелкие детали…
— Например?
— Например, она вызывающе одевается.
Яман поднял брови.
— Да? По-моему, вполне скромно. Деловой костюм…
— Я не говорю, что она одевается неприлично, по-сексистски, типа юбка выше щиколоток и всё такое. Но она вообще носит юбку, при том что она цис. Что она хочет этим сказать? Выпячивает свою биологическую женственность? Типа, я не то что всякие трансы? Конечно, это пока не регламентировано, но сложилась неписаная норма: цис-персоны должны носить юнисекс. Все это понимают, но она делает вид, что нет. По-моему, это маркер скрытой трансфобии, и я намерена поднять вопрос на Совете по чувствительности и регламенту поведения…
Хейс и Яман остановились. Выход с лестницы на минус девятый этаж перегораживала дверь из матового бронестекла. Под потолком мигала красным индикатором камера биометрического контроля. На мониторе сбоку от двери появился строгий эмодзи и надпись: «Смотрите в камеру. Ждите подтверждения идентификации».
— И ещё один факт о коллеге Ши, — продолжила Хейс, подставив лицо камере и официально улыбаясь. — На неё однажды напал мужчина, чёрный, предположительно с целью изнасиловать, и она его застрелила. Насмерть.
— Она носит оружие? — Яман тоже с дежурной улыбкой поднял взгляд в камеру и поправил узел зелёного галстука. — Летальное?
— Как сотрудница СБ имеет право. Пистолет, конечно, был умный, распознал угрозу как реальную, и суд её оправдал, но согласись — она проявила бесчеловечие и недостаток гражданской ответственности. И — я не исключаю — расизм. Вообще она крайне закрытый, непрозрачный человек. Сильно подозреваю, что не так уж искренне разделяет наши ценности. Работала в проблемных странах, а там легко подхватываешь токсичные идеи… Ну надо же, в кои-то веки камера нас узнала! Идём скорее.
Монитор показывал радостный эмодзи и надписи: «Долорес Амбер Хейс — личность подтверждена. Нагарджун Яман — личность подтверждена». Матовые створки открылись, потянуло сквозняком.
— Господи! Чем здесь пахнет? — Хейс поморщилась.
— Не обращайте внимания, здесь вечно так. Какие-то проблемы с вентиляцией. Направо, пожалуйста. Нам нужно получить одноразовые пропуска.
Они свернули из лифтового вестибюля, миновали разноцветные урны для раздельного сбора восемнадцати категорий мусора (все были доверху и с верхом набиты чем попало), и вошли под арку бюро пропусков. Стены были увешаны правилами пропускного режима в анимешных картинках, а над окошком выдачи висел плакат: «Уважайте чужое личное пространство! Слишком тесное приближение может психологически травмировать». Но посетитель у окошка был лишь один — высокий, широкоплечий пожилой мужчина. Лысина и курчавая борода лопатой придавали ему вид античного мудреца, но дешёвый серый пиджак смазывал впечатление. При виде членов комиссии он заулыбался и суетливо зашарил по карманам.