Дневник 1919 - 1933 - страница 3

Много играл на рояле. Сделал либретто первой картины второго акта. Кое-что подсочинил в «Сказке».

Сегодня либретто всей второй картины второго акта. Даже удивительно, как она скоро написалась (в один час), но план и даже некоторые выражения были готовы раньше. Кроме того, я писал её с большим увлечением. А это всегда важно для скорости.

Играл. Раз «Сказка» не ползёт и оперу я не пишу, надо привести в порядок, предстоящий recital. Но ни Майер, ни Хензель не достали ещё денег, а две тысячи на общую рекламу - это мой исходный пункт для дальнейшей концертной деятельности.

Вечером получил от Мmе Lewisohn два кресла в первом ряду в Метрополитан и, похитив Мmе Самойленко, отправился с нею на премьеру (этого сезона) «Золотого петушка».

Получил большое удовольствие.

Удалось, наконец, отправить маме письмо с американским консулом, отправляющимся в Тифлис. Письмо дойдёт только через полтора месяца, но и то спасибо, а то вопрос с мамой - моё больное место.

Сегодня не вытерпел и, хотя контракта ещё нет, начал второй акт. Однако первые такты долго не давались (отвык сочинять), а потом пошло.

Ужасно милая американка. Наконец-то.

Опера идёт отлично: быстро, легко и приятно.

Так как уже пора приехать Кампанини в Нью-Йорк со всею труппой на гастроли, то я, не получая контракта, пошёл его разыскивать, нашёл его офис, а в офисе и самого маэстро. Я отправлялся с единственной боязнью, что я изругаю его и Кана, и вообще устрою скандал. Но Кампанини имел симпатичный вид и воскликнул: «А, маэстро!». Контракт он уже подписал в понедельник и велел своему менеджеру препроводить мне вместе с чеком. На днях я его получу. Кампанини спросил, начал ли я сочинять, я ответил: «Некоторые эскизы набросал...» и, пожелав ему успеха, ушёл, считая его и Кана убеждёнными мерзавцами.

«Марш» - и затем картина быстро пришла к концу. Я даже не предполагал, что кончу её сегодня. С такою быстротою и лёгкостью у меня, кажется, не писалась ни одна вещь. Вначале меня одолевали сомнения, да хорошую ли музыку я пишу или просто так себе. Но теперь я бросил сомнения и просто сочиняю.

Был на концерте Ямады, японского композитора. Это бездарь в симфонической музыке, но один романс на японскую тему (вернее, японская тема) мне понравился.

Вечером был у Башкирова, который несколько в минорах и говорил софизмы. Причина - скверная политика: почему союзная конференция пригласила от России и большевиков, и анти-большевиков? Да ещё куда - на Принцевы острова. Я очень слежу за политикой, хотя часто теряю нить, куда всё это идёт. Когда земной шар несколько соскочил с оси, то трудно учесть все феномены, которые могут произойти.

Вожусь с антрактом. Надо, чтобы бойкий марш подготовлял празднество.

Haensel объявил, что он может сделать рекламу в журналах в кредит, с уплатой осенью, и вообще он, по-видимому, хочет заняться мною серьёзно, поэтому я решил остановиться на нём и мы назначили концерт на семнадцатое февраля. Это немного поздно, но если раньше, то совпадает с «опасными» концертами в Carnegie Hall'e.

Дошёл до драки Уродов, но завяз на ней.

28 января

Рахманинов в первый раз сегодня исполнял новую редакцию 1-го Концерта. Я очень люблю первую часть, наивную и поэтичную, хотя и продолжительную. Теперь всё переделано очень ловко и гладко, но когда Рахманинов решается «подпустить модернизм» в виде параллельных трезвучий с квинтами, то это неприятно режет ухо - не стильно. Также неудачна новая заключительная партия, которая после мечтательных побочных партий трубит самым отвратительным образом. Про вторую и третью части принято было говорить, что они просто плохи, но теперь, в новой редакции, вторая часть оказалась очень красивой, и только финал, увы, по-прежнему плох. Исполнение концерта имело у публики большой успех.

Инфлюенция ещё не стихла и триста случаев отмечаются каждый день. А сегодня ужасная пневмония в одни сутки скрутила бедную Мmе Шиндлер, милую, здоровую, красивую женщину. Шиндлер убит, Больмы в слезах. Я очень им сочувствую, но не показываюсь к ним - боюсь заразы.