Дни минувшие - страница 64

Нередко миллионеры, нефтепромышленники, коммерсанты собирались вместе на каком-нибудь меджлисе. Каждый сидел строго на своем месте — в соответствии с положением в деловом мире и накопленным состоянием. Маклеры, дельцы, подрядчики теснились по углам, с краю центрального стола сидели заводчики и фабриканты, ну, а миллионеры-нефтепромышленники восседали в самом центре. Стол на этих меджлисах походил на экономическую карту. Причем, карта эта год от года изменялась. Сегодня, глядишь, какой-нибудь маклер жмется в углу, а завтра сидит во главе пиршества и все ему в рот смотрят. И, напротив, личность самая уважаемая превращалась в жалкое существо, с которым даже здороваться переставали. Постоянно на одних и тех же местах сидели человек десять-пятнадцать. Эти люди были неподвластны никаким ветрам.

Во время пиршеств дельцы, магнаты и банкиры говорили о ценах на нефть, о курсе акций, о положении на мировом рынке сбыта, стремясь выведать один у другого его планы и намерения.

Люди, находящиеся на грани банкротства, жаждали заручиться векселями и гарантийными бумагами от миллионеров, дабы получить ссуду в банке. Обращались по этому поводу и к Ага Мусе Нагиеву. Иной нарочно перед этим предложит перекинуться в картишки или кости, проиграет Ага Мусе рублей эдак пять-шесть, чтобы умилостивить старика, а затем излагает свою просьбу. Или ведет его в ресторан. Однако Нагиева было трудно провести, все эти уловки на него не действовали. Тем, кто просил у него в долг, от отвечал:

"Я в финансовых делах не разбираюсь. Всем этим ведает мой главный управляющий Фатулла-бек… К нему и обращайтесь…"

Даже городские нищие не протягивали к нему руку за милостыней — знали, что бесполезно.

К 1914-му году у Мусы Нагиева было семьдесят миллионов рублей золотом. А все наследство целиком оценивалось намного выше. В 1919-м году наследники Нагиева подали в суд на раздел наследства. Дело слушалось в суде три раза. Дело в том, что духовное управление потребовало передать десятую часть состояния Нагиева мечетям в связи с тем, что он являлся шиитом. По этому поводу "святые отцы" даже представили официальные документы. Обеспокоенные притязаниями духовного управления, наследники представили встречные доказательства того, что Ага Муса принадлежал к течению "бехаи" и однажды, выступая свидетелем на суде, отказался положить руку на Коран, поклявшись на книге шейха Бехауллы. Именно поэтому на его похороны, когда тело выносили из мечети, пришло мало людей.

К месту заметим, что в Баку было немало приверженцев учения "бехаистов". Они даже построили специальную мечеть без минарета. Она находилась на Чадровой (Мирза-ага Алиева). Сводчатые двери и большие окна выкрашены в голубой цвет. Застекленная веранда со двора также окрашена в голубой. Этот цвет выбрали руководители секты "бехаи". На главных воротах с улицы высечен горельеф какого-то святого старца, погруженного в раздумья. По всей видимости, это каменный портрет самого шейха Бехауллы.

Бехаисты проповедовали бессмертие души и тела. Поразительно, что они сумели внушить идею бессмертия даже такому хитрому, осторожному и трезвому человеку, как Ага Муса Нагиее. Он искренне верил в то, что никогда не умрет. Однажды, будучи в гостях у Тагиева, он вышел на балкон, позвал Гаджи и, указав на здание гостиницы "Новая Европа" (оно было тогда самым высоким в городе), сказал: "Зейналабдин, если бы я был смертен, я бы ни за что не отстроил этакую махину, не потратил бы столько денег. Но я не умру".

В некоторых мусульманских странах бехаисты подвергались преследованиям за свои убеждения и проповеди. Шах Ирана приказал повесить на главных площадях столицы самых заядлых членов секты, чтобы доказать, что бехаисты такие же смертные, как и все остальные.

По законам секты "бехаи", наследство умершего достается жене, детям, внукам, родственникам, а одна двадцатая часть — идет на нужды просвещения. В конце концов, суд признал законными наследниками Нагиева его двух жен мусульманку и грузинку.

…Про "чудачества" Ага Мусы рассказывали множество забавных историй. Например, он придумал оригинальный способ расплачиваться со своими служащими на промыслах, кораблях, с управляющими доходных домов и земельных владений. На стене в конторе висело по два мешка для каждого промысла, корабля или землевладения: мешок прихода и мешок расхода. Управляющий промыслом или доходным домом, капитан корабля приходили в контору, брали деньги из мешка расхода и уходили. Зачастую оказывалось, что в мешке нет денег, и тогда они обращались к Нагиеву.