Доказательство - страница 16

— Да кто же вы? — Ман включил самый менторский тон, на какой был способен. Очевидно, такое обращение, безотказно действовавшее на студентов и студенточек, на Геометра не произвело ровно никакого впечатления.

— Право, вы дивный! Дивный человек! Профессор, я бы сказал! — мужчина уже вел литературоведа прочь от места падения, ныряя в подворотни, пересекая улочки, не умолкая при этом ни на минуту. — Я не люблю долгих объяснений, но для вас, дорогой мой, я сделаю исключение. Исключения — категория совсем особая в моих изысканиях, и посему я уделяю им совершенно особое внимание. Вы, профессор, тоже исключение. Самое настоящее исключение. Потому вы и здесь. Вы, во плоти! — Геометр хихикнул и вывел Мана на улицу Некрасова. — Смотрите, какой домик! Пойдемте туда. Там тихо.

Сказать, что постепенно всё увеличивающемуся удивлению профессора не было конца, значило бы не сказать ничего, но последняя фраза спутника его несколько протрезвила и он, доселе молчавший под причитания Геометра, позволил себе заметить:

— Простите, но ведь тут совсем тихо. Везде.

— Да-да-да, тихо, для таких, как вы. А меня атакуют петициями, знаете ли. Я страсть как не люблю петиции, потому что они тоже исключения. А к исключениям у меня совсем особое отношение, подчеркну снова. — они уже миновали арочный свод и вошли в неприглядное помещение: — Позвольте рекомендовать, Таверна! Мне подумалось, что это будет миленько, назвать так это местечко. Таверна!

Геометр опустился на один из ближайших стульев, профессор последовал его примеру.

— А теперь о насущном, — Геометр вдруг сделался совершенно серьезен. — Вы любите вопросы. Я люблю ответы. Я их не даю, но я их люблю. И вы исключение. Все, что вокруг вас, — Теневая. Мир, где живут души, ожидая своего возвращения в реальность. Не каждой я могу предоставить немедленный пропуск, я, знаете ли, очень ответственен, а многие из них нуждаются во временном успокоении. Революции тут, конечно, не будет, но заблудившиеся мутят воду. Поэтому вы мне необходимы.

Профессор жадно вслушивался в смысл сказанного, глаза его всё округлялись, но ничто из слов не ставилось под сомнение. Наконец ему позволено было прикоснуться хотя бы к краешку сути, и этому прикосновению мешать совсем не хотелось. Ему приоткрыли дверь в тот мир, где души обитали вне тел, открытые и прозрачные, в своей первозданной чистоте — взглянуть на них профессору хотелось невероятно. Всё, над чем он бился долгие годы, вдруг раскладывалось перед ним в причудливом пасьянсе. Конечно, некоторые карты были скрыты, но стоило лишь верно разложить их, чтобы углядеть всё, что необходимо. Между тем Геометр продолжал:

— Ваша душа еще при вашей жизни являла собой исключение. Она многое понимала, подталкивала вас к тому, чтобы узнавать, размышлять и постигать. Это очень важно в наш тревожный век, понимаете? — разумеется, профессор кивнул. — Так вот, я подумал, что вы полезнее мне будете в тандеме с вашей душой. Да-да, ваша душа при вас! У вас с ней шикарная связка. Признаться, моя работа! — как бы между прочим, но с явной гордостью сказал Геометр, постучав пальцем по лбу профессора. — Ваш мозг, профессор! И ваша душа! Не исключено, что здесь вы изрядно одичаете, но если я предложу вам остаться, вы ведь не откажете?

— Не откажу. Ведь, как я понял, обратной дороги мне нет.

— Совершенно правильно поняли, профессор! — Геометр явно обрадовался последнему замечанию литературоведа. — Дороги нет! Но все дороги в этом мире приведут к вам. Потом уж ко мне, но изначально к вам. Здорово, не так ли? Все вопросы по Геометрической Правке будут изначально поступать к вам. Я все-все вам объясню, не волнуйтесь так. Просто я чуть приоткрою ваше видение — сможете общаться с душами и понимать их язык. Вы же по сути своей конформист. Вы сможете помочь убедить любого в том, что наш уклад необходим для соблюдения баланса, а ваше, я позволю себе повториться, профессорское звание, разумеется, подкреплено умением четко выражать свои мысли? Вот видите! Уверен, из вас выйдет дивный Переговорщик… Ну что вы, что? Не волнуйтесь, право, у вас всё получится, — чертежник, наконец, отреагировал на более чем выразительные взгляды профессора. — Милый Ман, я не сказал вам главного! Вот иногда я так рассеян! Позвольте заметить, вы не очень привлекательны.