Дом Дверей - страница 38

— Если, конечно, сумеем, — продолжал Джилл. — Если дверью, через которую он пройдет, можно будет воспользоваться снова.

— Конечно, такое может случиться! — снова разозлился Андерсон. Он испугался и рассердился одновременно.

— Мы не знаем этого наверняка, — повернулся к нему Джилл. — Мы ведь ничего не знаем! Ни об этом месте, ни об этом… Замке. Пусть он станет Домом Дверей. Мне очень понравилось название, которое дал ему Варре… Предположим, Варре использовал бы дверь и мы все толпой бросились бы за ним. Разве мы можем быть уверены, что попадем домой? Почему не куда-то… еще? — А почему мы не попадем домой? — удивился Тарнболл, его голос походил на щелчок кнута. И Джилл понял, насколько напряжены нервы агента.

— Может быть, конечно, и домой, — ответил экстрасенс. — Все может быть, Джек. Но если все двери ведут в одно и то же место, почему их так много?

Варре прислушивался к доводам Джилла. Теперь он перестал бороться с агентом и сказал:

— Вы, люди, не понимаете. Sacre bleu! Вы не понимаете!

— Что мы не понимаем, мистер Варре? — мягко переспросила Анжела, пытаясь вразумить его.

— Мы внутри Замка — это первое, — ответил он вроде бы совершенно разумно. — Все это… — Тут он взмахнул руками, показав на темнеющее небо, отдаленные горы, обширные зеленые равнины и загадочный маленький Замок, расположенный внутри первого Замка. — Не спрашивайте меня, как это получилось, но это именно так. Я чувствую, как он нависает надо мной, давит на меня. — Речь француза постепенно становилась все быстрее и быстрее. — Я хочу наружу!

Он снова начал отчаянно сопротивляться, бороться, пытаясь выбраться из-под Тарнболла, высвободить руки.

— Вы слышали, что я говорил? — снова обратился к нему Джилл. — Одна из этих дверей, возможно, только возможно, приведет нас домой. А может быть, и нет. Но дверей-то очень много. Предположим, одна из них ведет туда, куда нам надо, но какая? Сможем ли мы сделать правильный выбор? Что случится, если мы ошибемся? Куда ведут остальные двери?

— Куда бы они ни вели, там будет лучше, чем здесь, — задыхаясь, ответил Варре, продолжая сопротивляться.

— Разве это так? — проворчал Джилл. Он уже потерял терпение, споря с маленьким французом. Но, с другой стороны, существовал шанс, что француз прав. Наконец, приняв какое-то решение, экстрасенс кивнул Тарнболлу: — Ладно, Джек, отпустите его.

— Подождите! — бросился вперед Андерсон. — Разве мы не можем все обсудить, прежде чем кто-то из нас совершит необратимый поступок? Мы что, крысы, попавшие в западню?

В этот момент Джилл подумал: «Интересно, мы мыши или люди?» Он знал: правда в том, что они все очень сильно испуганы. Но ведь Андерсон один из руководителей страны или, по крайней мере, был им всего час назад. А любая форма руководства лучше, чем анархия. Разве нет?

— На что вы намекаете? — поинтересовался Баннермен. Необычный звук голоса заставил всех обернуться в его сторону. А все дело в том, что сказал он эти слова спокойно, без паники. В самом деле, Баннермен пока вел себя спокойнее всех остальных. Возможно, случившееся просто ошеломило его, к тому же он раньше не знал никого из присутствующих.

Может быть, все это окончательно выбило его из колеи. — Я хочу спросить: что тут обсуждать? — продолжал он. — Зачем что-то обсуждать?

Над головой зажглось еще больше звезд. Луна теперь сверкала еще ярче, и горы у ночного горизонта из многогранников еще больше потемнели. Тень, протянувшаяся от Дома Дверей, накрыла людей.

— Но ведь куда-то мы попали, — заговорил Ми-лес Клайборн. Он дрожал, чувствуя незаметно подступающее уныние. — Я тоже хочу убраться отсюда, а большее всего хочу знать, куда я попал!

— Согласна, — присоединилась к нему Анжела Денхольм, высказав свое мнение очень тихим голосом. — Мы попытаемся осмыслить все, что произошло с нами и все, что увидели здесь, перед тем как отправимся куда-то еще.

Варре перестал сопротивляться. Истощив свои силы, он безвольно замер в захвате агента.

— Ладно, — сдался он. — Давайте сделаем так, как вы предлагаете. Я… Я немного запаниковал. Но поверьте мне, вы даже не подозреваете, на что это похоже. Я чувствую себя так, словно… похоронен заживо.