Дорога ввысь. Новые сокровища старых страниц. №3 - страница 9

тогда в ее сердце вселился глубочайший покой.

Непривычным казалось счастье, обретенное госпожой Лоренс, когда с этого момента изменилось и ее окружение, и яркий золотой свет на многие годы вытеснил из ее души неуспокоенность, подавленность и тяжесть, царившие в ней прежде. Фрэнк, будучи еще совсем малышом, также обратился к Господу. Да и муж стал мягче, спокойнее и сам начал было заниматься какими-то внутренними поисками, спрашивал ее. Оставались лишь заботы о Вилли. Однако она постоянно все эти годы находила в себе силы изли-вать свои печали перед троном благодати и всегда получала ожидаемое утешение. В свою очередь и муж, наконец, пришел к вере в Господа Иисуса, обре-тя мир с Богом, и с этого времени они вместе могли в истине идти по жизненному пути.

Госпожа Лоренс снова улыбнулась, обведя уютную комнату взглядом, выражавшим благодарность. Какой мирной представлялась теперь ее жизнь! Бесшумно тикали часы, потрескивал огонь. В коридоре послышались тихие шаги невозмутимого Холла, который, наверняка, по обычаю хотел дать ей отчет о дневной продаже.

Но вот ее мысли опять обратились к Фрэнку и Вил-пи, и ее вновь обуял мучительно-гнетущий страх. Она зарыдала. Фрэнк, несомненно, был в опасности. И ничего нельзя сделать, кроме как беспрестанно молиться.

Только что открывший дверь Холл застыл на поро-ге Он был не один. Какой-то неизвестный, стоявший за ним, выступил вперед, подошел к женщине и участливо спросил:

- И вновь я нахожу вас печальной и полной забот, госпожа Лоренс.

Она удивленно взглянула на него, не веря своим глазам. Несмотря на пролетевшие годы, она тотчас же узнала в высоком, широкоплечем мужчине того юного охотника, который подарил ей когда-то чудесный трактат.

- Джим Морис, - беззвучно произнесла она, как бы во сне. - Во второй раз Бог перекрещивает наши пути. Тогда вы показали мне дорогу к Иисусу.

- Значит, вы и сейчас должны обратить свой взор на Него. Я не знаю, какое несчастье угнетает вас, но уверен, что Он может утешить в любой беде, как бы велика она ни была.

В глазах женщины что-то блеснуло, она протянула ему руку.

- Да, конечно, я забыла об этом в своем малодушии. Но, чтобы вы знали, это и меня также по-прежнему поражает и делает счастливой.

Джим Морис ответил не сразу. Он глядел, задумавшись, в топку печи. Госпожа Лоренс поднялась с неожиданной для самой себя легкостью, небывалой за последние долгие годы. Теперь у нее в гостях был человек, за которым она принялась ухаживать с большой охотой.

Морис согласно кивнул на вопрос женщины. Да, у него еще имелось в запасе несколько часов, прежде чем он должен будет продолжить свой путь. Теперь Морис жил в Канаде, недалеко от границы, работал агентом крупного торгового общества и был доволен своей жизнью. Он снял шубу, стянул высокие, тяжелые сапоги и, поблагодарив, взял горячий чай.

- В тот раз, госпожа Лоренс, я предстал перед вами каким-то странником, не ведавшим истинного пути. Никогда прежде у меня не было ни времени, ни интереса для подобных „набожных вещей". Но потом... потом умерла моя молодая жена, которую я любил больше всех. Вот тогда-то горе и тоска довели меня почти что до полного отчаяния. Долго я постигал, что после этой жизни должна быть еще одна, другая, вечная жизнь. Я начал искать и исследовать. Поначалу слово под знаком Креста не могло меня успокоить. Но в конце концов я оказался во власти безмерной божественной любви, явленной на Кресте. Я думал об этом даже тогда, когда лежал в дикой чаще, выслеживая медведя, или когда один уходил куда-нибудь на своих лыжах. Я читал и искал ответы на свои вопросы в Библии, оставленной мне моей женой. Я постигал то, что значит „необходимо отдать свой разум на послушание Христу". Вскоре мне удалось оценить Его благодать, которая до сих пор делает все непонятное ясным и на все темное проливает свет.

Госпожа Лоренс глядела на него большими блес-тящими глазами. Как иссохшая земля впитывает посланный дождь, так и она наслаждалась присутствием истинного Сына Божьего. Иисус был главной темой их беседы; куда подевались одиночество, печаль и уныние? Холл (что совершенно не было присуще его привычкам) тоже остался в комнате, подсел поближе к ним и теперь внимательно слушал. Тогда госпожа Лоренс рассказала о своем сыне, своем Фрэнке, а Морис - о своей дочурке, оставшейся сейчас совсем далеко без матери и ожидающей дома отца.