Дoрoгoй дaльнeю - страница 25

Далеко упрятали подсолнечное поле. Снег стал гуще, дорога мокрее и хуже. За окошком и в самой машине темнее. Бросят, наверно, этот остаток поля, погода не даст убрать. Возможно и комбайн останется в поле до весны железным памятником.

— Костя, а кто тебе приказание передал, чтоб ты за мной ехал?

— Никто не передавал. Сам Петрович вызвал и распорядился.

— А в кабинете у него кто-нибудь сидел? — Иван замер, ожидая ответа. Сейчас он все-таки «расколет» Костю.

— Двое незнакомых сидели.

— Какие они из себя?! — тотчас спросил Иван.

— Обыкновенные.

Не хочет, жучара, говорить. Растрепался тогда насчет директора, а сейчас закрыл поддувало. Боится, как бы лишнего не ляпнуть.

— Что значит «обыкновенные»? — продолжал допытываться Иван. — Неужели никаких особенностей?

— Ну, один покрупнее, а другой помельче.

«Может, с газеты или даже с телевидения?» — тоскливо предположил Иван, вспоминая, что когда-то раньше, когда колхоз гремел по области, к ним приезжали. Веселые были ребята, общительные. И машина у них своя, заметная, с надписью на весь бок. Правда, тогда не он был героем их репортажей. Но один раз в кадр все-таки случайно попал.

— Они не велели, чтоб я сразу домой заехал?

— Это еще зачем?

— Ну, чтоб побрился, оделся поприличнее, галстук повязал… Или, может, наказывали, чтоб я речь, пока едем, загодя подготовил?

— Какую еще речь? Кому она нужна, твоя речь!

— Хотя да, — согласился с ним Иван, вспомнив «репортаж» из дочкиной тетради. — Они и сами за меня, что надо, скажут и покажут.

Виртуально и параллельно, как говорит Катя. Хоть за штурвалом комбайна, хоть за перископом подводной лодки. Они все могут.

— Никуда она от тебя не денется, — пробурчал Костя, обрывая его мысли.

— Ты про что?

— Ну, про номинацию эту. «Дон — полторы тыщи» или как ее там. Сам же говорил, что не машина, так премия светит.

Ага, задело Костю за живое, и Иван решил раскорябать эту болячку. Может, еще что из него выудит.

— Премия, конечно, хорошо. Но я бы и не отказался, если б и репортаж обо мне сделали. У меня родственников-то много в разных местах, а письма писать недосуг. Вот и весточка была б им всем. Узнали бы, что жив Ванька Ходор! Вон люди в Москву ездят, на телепередачу «Поле чудес», чтобы с экрана привет соседу передать, который через плетень живет. Может, даже медаль мне вручат. А то я давно правительственных наград не получал.

— А что, у тебя разве есть? — скептически спросил Костя.

— Есть, а как же. Орден сутулого, медаль за трудовое усилие, а также за службу в рядах Советской Армии. Я ж в Афгане побывал. Награжден за оказанную интернациональную помощь.

— Все, прежние, отменили, — с видом знатока сказал Костя. — А интернациональная помощь щас называется оккупацией.

— Зато новые учредили. Умные мужики все-таки нами управляют. Спохватились, что люди разные. Одним, как тебе, премия больше нужна, а другим, может, почет и уважение.

— А ты чего добиваешься? — с неожиданным раздражением спросил Костя.

— А мне бы комплексно, — спокойно ответил Иван. — И от премии я б не отказался, и медаль не помешала бы. А еще ведь суперприз разыгрывают. Вообще, лафа. Ты ж молодой, здоровый, Я на твоем месте уже давно б баранку председательской «Волги» бросил и за штурвал комбайна пересел. Может, тоже бы в номинанты вышел. А интересно, что нам, номинантам, в качестве суперприза предложат?.. Случаем, не слышал?

— Не слышал, — проворчал Костя.

Допек он водителя, примолк тот, фыркнув напоследок. Но и сам притих. Как не пыжился, не смешно вышло. Мысли всякие лезут. Может, дошли уже слухи о последних его «выступлениях» до личного секунданта. То бишь до Петровича. Тогда будет тебе суперприз. Уже сейчас неясно, продолжает ли председатель бороться за своего «боксера» в высших спортивных сферах. И, главный вопрос, что там с лицензией на воровство? Не отзовет ли Петрович ее?.. Может, уже отозвал. Жаль, что в письменном виде лицензию не выдают. И время действия не проставляют. Все как-то определеннее было бы.

В прошлом году они совсем без зерна остались. Залезли в какие-то непонятные долги и по осени рассчитывались. Мимо тока машины с зерном шли. На собрании Петрович речь держал перед колхозниками, то бишь акционерами, что так и надо, без вариантов. А то налоговая приедет и за долги всё опишет и арестует. Кто знает, вдруг и в этом году все повторится. Так что с машиной зерна он, Иван, вовремя подсуетился. Ну, а насчет суперприза… что ж, сам, что мог, сделал, выложился полностью. Дело теперь за Петровичем. Пусть он с той же настойчивостью, как «на зеро», на него ставит. Давай, Петрович! Расстарайся, выдай характеристику не хуже, чем на Геббельса!..