Доверенность на любовь - страница 50

— Я уже кое о чем договорилась, — радостно сообщила Оксана Лозинская, усаживаясь на свежеоструганную доску, положенную на два кирпичных столбика.

— Наверное, ты наняла новых работников? — шутливо поинтересовался у нее Александр.

— Нет, пока что и ты меня удовлетворяешь.

Наконец-то ее глаза окончательно привыкли к полумраку, и она увидела изменения, произошедшие с ее квартирой.

— Ого, да ты многое успел! Наверное, работал здесь с самого утра?

— С половины седьмого, — неохотно признался Александр, вытирая руку о джинсы, чтобы взять предложенную ему сигарету.

Весело вспыхнул яркий язычок пламени, качнулся под сквозняком. Мужчина и женщина закурили. Две струйки дыма, сливаясь в одну, Потянулись в открытый люк, ведущий на мансарду.

— Я смотрю, ты все-таки решился сломать эту стену?

— Это не стена, а перегородка, — снисходительно улыбаясь, отвечал Александр Линев, — и снести ее решила именно ты.

— Вот как? — удивилась Оксана. — А мне казалось, речь шла вот о той перегородке…

— Нет, женщинам нельзя доверять заниматься строительством, — усмехнулся Александр, — от них добра в этом деле не дождешься.

— Вот теперь-то я вижу, работа у нас пойдет.

— Это только начало, — махнул рукой Линев, — посмотришь, что здесь будет через неделю.

— Полный разгром, — Оксана радостно всплеснула руками. — Да я смотрю, ты уже и душ починил!

— Нужно же где-то мыться после работы.

— Вот еще бы убрать отсюда этот противный запах то ли голубиного помета, то ли блевотины… — Оксана глубоко вздохнула, словно бы нюхала букет цветов, а не застоявшийся прелый запах жилой квартиры.

— Я собью все это вместе со штукатуркой, — пообещал Александр. — Можешь посмотреть, на кухне я так и сделал.

Лозинская быстро поднялась и подошла к окну. Линев, стараясь держаться к ней лицом, принялся объяснять:

— Вот видишь, эта стена, по-моему, не очень-то надежна. Я поставил здесь на трещине пару гипсовых маячков. И если это не старая, устоявшаяся осадка, придется делать металлическую стяжку.

Но подобные проблемы уже мало интересовали Оксану. Она поняла, ее квартира попала в надежные руки, и Александр обязательно доведет дело до победного конца. Ее уже больше занимали детали, называемые отделкой.

— Ты только смотри, не сбей лепнину, — она посмотрела на фигурный карниз, местами уже отвалившийся.

— Я сделал отливки и смогу восстановить весь пояс, — Александр явно гордился собой, своим умением.

— Погоди, погоди, — спохватилась Оксана и схватилась за правую руку, — почему ты ее от меня прячешь?

— Да так, ерунда, — Линеву явно не хотелось, чтобы его жалели.

— Нет, ты покажи.

Линев неохотно достал руку из-за спины, и Оксана увидела глубокую рваную рану на ладони между большим и указательным пальцами. Носовой платок, прилипший к ладони, уже успел пропитаться кровью.

— Да ты что, с ума сошел? Заражение получить хочешь? — тоном взрослой женщины, обращающейся к подростку, сказала Оксана.

— Да это все ерунда, не стоит внимания. Ничего страшного не будет.

Лозинская подвела Александра к окну и осторожно, даже не пытаясь скрыть свой страх перед теплой кровью, двумя пальцами сняла носовой платок.

— Да, и угораздило же тебя! Наверное, даже не промыл.

Несколько крупных капель крови сорвались с ладони и полетели на грязный пол.

— Да ты же не сможешь работать.

— А на мне все заживает, как на младенце. И не такое случалось.

Лозинская принялась лихорадочно рыться в сумочке. Наконец, отыскала флакон духов и, не жалея их, обильно полила рану. Александр сморщился — духи, смешанные с кровью, расплылись по ладони.

— Такую рану стоило бы зашить или хоть скобы поставить.

— Ты еще скажи руку в гипс взять. И вообще мои раны — это мои проблемы. Ты работодатель и не обязана вникать в мои неприятности.

А Лозинская уже вошла в роль благодетельницы.

Она вылила остатки духов на свой небольшой носовой платочек, аккуратно обшитый по периметру кружевом и приложила его к ране.

— Все на сегодня. Ты больше не работаешь. Я не дам тебе умереть от заражения крови.

— Наверное, в детстве ты мечтала стать врачом, как я мечтал стать архитектором, а получился из меня посредственный изготовитель могильных памятников.