Дракон загробного мира - страница 42

— Садись, сейчас подлечим твои глаза, — меня легонько потянули вниз, так чтобы я аккуратно уселся и дождался помощи.

Рядом со мной, буквально в полуметре я услышал шуршание ткани, невнятное бормотание, а затем радостное хмыканье.

— Отлично, с прошлой нашей ходки флакон почти не использовался, — произнес капитан отряда, после чего с легким чпоканьем откупорил какую-то баночку. — Подставь два пальца. Это мазь, так что нужно ее совсем немного. Намажешь поверх век. Будет немного больновато, но по-другому никак.

Выставив вперед два пальца с разных рук, я ждал пока мне отмерят нужны объем лекарства, но ничего не происходило. Я даже почувствовал себя немного глупо.

— Лекарство уже у тебя, — довольно хрюкнул капитан. — Просто размажь по векам.

Странно. Неужели лекарства требуется так мало, что я его даже не почувствовал? Впрочем, мне-то какое дело сколько его нужно, главное чтобы действовало.

Прикрыв веки, я легкими движениями начал втирать мазь пальцами. И правда, мазь была, просто оказалась почти невесомой. Объем который мне отмерили был дай бог с четверть спичечной головки. Правда малое ее количество не помешало возникновению слабых болевых ощущений. По своему действию, это лекарство походило на настой Ибисы, только вместо принятия внутрь, его намазывали.

Температура кожи и тела вокруг глаз начала резко подниматься, а в уголках глаз, там где должны были быть слезные железы, вдруг резко похолодело. Невероятный контраст, но он принес облегчение. Глаза перестали слезиться и болеть, и спустя всего две минуты действия мази, я смог открыть веки.

— Вот и славненько, вот и хорошо, — хлопнул ладонь о колено пожилой мужчина с повязкой на лбу. — Ну что, засчитаешь старику долг?

Хитрый прищур глаз и легкая улыбка. Ха, да старик шутить изволит.

— А почему бы и нет? — с улыбкой на лице встал я в полный рост, с удовольствием наблюдая как лицо капитана вытягивается от удивления.

“Ну что дракон, научил людей в долги вгонять, давай и обратную инструкцию”,- оформил я свою мысль четко и внятно.

То что я поступаю опрометчиво, это даже не обсуждается, но кому какое дело. Я здесь один, мне не нужно ни о ком заботится кроме себя, так почему бы не делать то что я хочу. Тем более, если в каждом моем действии есть определенный расчет?

— Я прощаю долг жизни….,- на секунду придержал я свои руки, дожидайся пока мужчина выйдет из ступора.

— Вертус, — немного ошалело, но все же назвал свое имя капитан отряда.

— Я прощаю долг жизни капитану Вертусу, — произнес я достаточно громко, чтобы меня все слышали.

Произнеся фразу, я с секундной задержкой сложил руки лодочкой, а после легким толчком разорвал невидимую до сего момента нить энергии, что соединяла меня и должника.

Закончив с делом, я устало выдохнул и уселся на тюфяк, на который меня изначально пристроили. Тяжело это оказывается, людям долги прощать.

— Теперь тебе понятно Бруд, почему я поступаю так, как поступаю? — неожиданно зло повернулся капитан к тому здоровяку, что хотел меня прибить.

— А я что, я….

— Завали свое мычало теленок! — еще больше разошелся старик, на ходу приобретая рычащие нотки. — А вы чего два желторотых цыплёнка вылупились? Вещи собрали, мешки на плечи и готовимся к дороге!

Надо сказать, суматоха началась почище чем когда меня захотели прикончить. Видимо у капитана есть два режима, один когда его можно ослушаться, а второй, когда не дай бог ты хоть что-то сделаешь не так. И сейчас, был тот самый второй режим. Разбитый лагерь собрали за считанные минуты, костер потушили, оставив лишь тот тюфяк, на котором я сидел.

— Ф-ы-р, — неожиданно в мое плечо уперлась лошадиная морда.

Дыхание грациозного, абсолютно черного как смоль животного обдало меня прямо в лицо. Скакун стоял и смотрел на меня благодарными глазами.

— Покровитель священных скакунов умеет быть благодарным, — подошел ко мне великан Бруд. — Давай помогу?

Относиться с доверием к этому здоровяку я не желал, так что поднялся на ноги сам, но и только. А между тем, все окружающие смотрели на меня с ожиданием, и даже, надеждой?

— Парень, — неожиданно мягко произнес капитан Вертус. — Таким как ты, лучше не возвращаться обратно. Ненависть, это самое меньшее что тебя ждет дома. Лучше пойдем с нами, мы движемся в черные пески, в свободный город Абулман. Никто из этих троих не посмеет тебя теперь тронуть. Пусть Лошадь и не их родной покровитель, но великий скакун одарил тебя своим вниманием, а значит, никто не посмеет сбросить с себя долг жизни с помощью убийства. А если у кого-то из них все же хватит смелости пойти против воли небес, пусть так, тогда я лично вспорю им брюха.