Драконья Пыль. Проклятие Ирвеона - страница 37

Грудь разрывало от недостатка воздуха, а сумасшедшее сердце стучало в голове. Бродить в темноте — то еще удовольствие, а уж бежать и подавно. Я спотыкалась, врезалась в стены, пыталась найти выход из бесконечного слепого лабиринта. Слева мелькнула ослепительная золотая полоска. Свет! Три шага назад как целая жизнь. Дрожащими липкими от пота руками нашарила ручку — холодную и такую реальную, что едва не разрыдалась от облегчения, потянула на себя.

Слишком ярко. Я зажмурилась, но, не раздумывая, шагнула вперед и захлопнула за собой дверь.

В рогатом подсвечнике горели всего две свечи, а я едва не ослепла. На кровати под пыльным темно-бордовым балдахином сидел Арон в черной распахнутой на груди рубашке и свободных штанах, взъерошенный и хмурый. В руке он сжимал похищенное драконом письмо. На секунду поднял глаза, равнодушно меня осмотрел.

— Почему босиком? — И снова продолжил читать.

Я прислонилась к дверному косяку, закрыла глаза и сползла на пол. Меньше всего меня беспокоила потерянная в коридоре обувь. Вот оно значит как, бежать, теряя тапки! Я нервно захихикала. Властелин, не отрываясь от чтения, изогнул бровь.

— У вас там какая-то чертовщина творится.

— Бывает, — согласился Арон, а ввалившийся через огромное окно дракон заорал:

— А я предупреждал! — Он дышал тяжело, будто пробежал без остановки десяток километров. Шторы взметнулись, с балдахина свалился комок пыли и шустро уполз под кровать.

Арон, не оборачиваясь, показал дракону кулак. Черный обиженно сморщился.

Я не могла надышаться. Сухой пыльный и прокуренный воздух казался прекраснейшим на свете. Ноги дрожали и не слушались, но я даже не пыталась подняться.

Арон, тем временем дочитал письмо, скомкал, поднес к свече. Бумажный комочек вспыхнул и исчез. Хлопья пепла опустились на тарелку со сморщенным яблочным огрызком и кучей старых окурков. Вообще, спальня Властелина напоминала свалку: скомканная одежда, бумаги, коробки, пустые бутылки, тарелки с мумифицированной недоеденной, а чаще едва тронутой едой.

Хозяина такая обстановка, похоже, устраивала, а я старалась не смотреть по углам, где кучи едва заметно шевелились. Впрочем, это мог быть оптический обман от неверного света свечей.

Дракона больше интересовало содержание письма. Но на все расспросы Арон коротко бросил:

— Я убью этого Егара, — и, пошатываясь, принялся ковыряться в кучах мусора.

— Давно пора! — азартно подхватил дракон. — Так что там было?

Властелин не ответил. Из одной большой мусорной кучи образовалось две маленькие, и на свет, наконец, явился сапог. Второй нашелся под кроватью. Если не ошибаюсь, именно в этих сапогах он был при нашей первой встрече. Каким образом на одном из них всего за два дня успела вырасти куча мусора — загадка. Дракон взирал на действия хозяина с плохо скрываемой досадой. А вот, кажется, и разгадка.

— Собирайся, летим в Вассу, — скомандовал Арон, перекапывая постель.

— Отличная идея, — радостно поддержал его дракон, — только не получится. Я до сих пор не могу летать.

— Пешком пойдем, — постановил Властелин, извлекая из-под подушек тщательно измятую куртку. — Ходить ты, надеюсь, не разучился? За пару дней оживут твои крылья, а нет — возьмем в попутной деревне лошадей!

Я зажала рот, чтоб не засмеяться вслух. Гарцующий на лошади дракон — слишком сюрреалистичная картина. Черный идею тоже не оценил, но спорить не стал.

— Хорошо, только сначала нам всем придется сброситься с вершины твоей Башни. Ну да, не смотри на меня. Ты, видно, пропустил этот момент, но нижнего выхода у нас больше нет. И не я один приложил к этому свое… пламя!..

Дракон скрылся на балконе, опасаясь вновь узреть мощь властелинского гнева, но Арон только шумно выдохнул и вернулся на кровать. Уставился сквозь меня, в пространство до того тяжелым невидящим взглядом, что я поспешила отползти в сторону, пока он не прожег во мне дыру. Он отмер, удивленно поднял брови, будто впервые видел.

— Черный, накрывай на стол. Будем завтракать. Или обедать, — он покосился на потолок, словно сквозь толщу камней мог разглядеть положение солнца на небе.

***