Драконья Пыль. Проклятие Ирвеона - страница 78

Тем временем охранники оклемались и продолжили наступление, но тут буйный лесовик снова отличился: схватил посох старшего (младшим они не полагались) и взвился под потолок. На обалдевших охранников обрушился град ударов. Тут даже пустынники, едва выбравшись из-под стола, на миг застыли с открытыми ртами. Прочие бинти прикинулись каменными статуями, мол, это не наш, мы так не умеем.

Первым опомнился бородач, сверкнул коротким кинжалом, кинулся вперед. Вилли нанизал на клинок ближайший стул, схватил Меру за руку, отбросил себе за спину. Кот сунул мне в ладонь кристалл, оттесняя к двери. Охранникам было не до нас, разошедшийся лесовик дубасил их с непостижимой скоростью.

Узкоглазый наемник метнул один за другим два кинжала. Первый тут же оказался в руке у Кота, второй пролетел мимо, чиркнув того по плечу. Веер кровавых брызг осел на полу, а с верхних этажей уже бежало подкрепление. Мы почти добрались до двери, но еще немного и охранники, гремящие сапогами по лестницам, отрезали бы нам путь к выходу.

— Муш-то-хаа!

Разом завопили десятки ослепших людей. На лестнице образовалась свалка. В пылу заварушки никто не сообразил, что я всего лишь погасила светильники.

Мы выскочили на улицу и бросились врассыпную. Кот заранее назначил место встречи, если что-то пойдет не так. А все пошло максимально не так.

***

На пустырь за городским рынком я прибежала первой, хоть и поплутала, его отыскивая. Во время праздничных гуляний там было едва ли не самое безлюдное место во всей столице, но даже туда долетали звуки музыки и группки заплутавших светляков.

От приземистых рыночных складов пустырь отделяли заросли можжевельника, с другой стороны полоса каменистой земли ограничивалась старым городским садом. Корявые яблони и груши застыли в спутанном море одичавшей малины и ежевики. Кое-где в ветвях еще оставались сморщенные подмороженные плоды.

Над пустырем висела непривычная тишина, подчеркнутая далеким шумом города. Я разжала ладонь. Кристалл поймал отблеск едва видимых звезд, брызнул серебристыми лучами.

Что же ты такое?

Чем дольше всматриваешься, тем отчетливее становится звенящая тишина.

Кусты можжевельника качнулись. На пустырь, тяжело дыша, выскочила Меру.

— Ты в порядке?

— Да. — Она хмуро осмотрелась. — Где остальные?

— Не знаю. Я пришла первой.

Меру застыла, вслушиваясь и вглядываясь во что-то мне недоступное. Коту полагалось давно быть здесь. Он единственный знал город наизусть и мог передвигаться даже с завязанными глазами. Маг выскочил из Единорожки позже нас, но, убегая, я видела его уже на улице.

Мы переглянулись, думая об одном и том же, но промолчали. Время еще есть. Наверное.

— Знаешь, что это? — Она взяла камень с моей ладони, покрутила в пальцах.

Я пожала плечами.

— Это звездный шердонит. Священный камень кенолов. Очень редкий. Их еще называют лучами небес. Видишь, как он отражает звездный свет? Надеюсь, он того стоил. — Она вернула кристалл.

— Прости.

Меру отмахнулась.

— От Кота обычно проблем больше. Раньше он подобное по три раза в неделю вытворял… Правда, не в таких масштабах. — Она снова прислушалась, беспокойно прошлась по пустырю. — Надо уходить. Сюда кто-то идет. Кто-то чужой.

Можжевельник бесшумно качнулся.

— Беги!

Она нырнула в малиновые заросли. Я прыгнула следом. У самой земли кусты были не такими густыми, зато колючки вымахали на славу. Лицо, руки, одежда, все получило свою порцию малиновых объятий.

На четвереньках я проползла до ближайшей прогалины. Меру исчезла, зато позади кто-то шел напролом. Я вскочила, побежала, плутая среди корявых яблонь. Кусты позади меня разлетелись, срезанные одним длинным движением. Протяжно зазвенела сталь, убираясь в ножны. Он не прятался. Шел открыто. А я слишком поздно сообразила, что он всего лишь загонщик.

Золотоглазая тень выскользнула из-за дерева, выбросила руку вперед. Узкое лезвие рыбкой нырнуло мне под куртку. Противно чавкнуло. Левый бок вспыхнул болью. Клинок вернулся легко и быстро. От потемневшего лезвия поднимался пар.

Я хватала ртом воздух, но он застревал, не доходя до легких, а по телу расползались холодные стрелы. Бежали от раны к рукам, ногам, голове. Я прижала ладонь к боку, но темная лужа на земле становилась все больше. Я рухнула на колени, а потом мир в очередной раз накренился, крученый яблоневый корень ткнулся в висок.