Драмы - страница 56
Ф а и н а. А вы на двух машинах, так прямо из Москвы летите?
Г а р и н. Нет, мы из Читы втроем вылетели. Три бомбардировщика…
Завывает ветер.
Ф а и н а. А где же ваш третий товарищ? Отстал? Не сдюжил?
В и к т о р. Он летчик хороший. Лучший из нас.
Г а р и н. Ну, ну!
В и к т о р. Да, лучший.
Ф а и н а. Зачем же вы его оставили?
В и к т о р. Горючее у нас кончилось. Пока подвезут — долго ждать. Один из троих должен был отдать бензин.
Ф а и н а. И он согласился отдать? Я б ни за что.
Г а р и н. Ты барышня, а он летчик. Летчику надо приказ выполнять.
Ф а и н а. Сидит он, поди, там за хребтом, ругается.
Г а р и н. Нет, он у нас добряк. Мой ученик и его (на Степаненко) дружок детства… Скоро развиднеется?
Ф а и н а. Тут тихо уж… А там за хребтом бушует… Вишь, облако за сопку зацепилось…
Г а р и н. Не придется его здесь ждать. Полетим дальше, Виктор. (Летчикам у костра.) Готовьте машины. Скоро старт.
В и к т о р. Мы ж хотели его здесь обождать.
Г а р и н. Дадим радио. Он там еще три дня будет отсиживаться. Что ж, его так и дожидаться? Не рискнет он в такую погоду лететь… На Халхин-голе встретимся. (Прислушивается.) Стой! Не машина ли?
В и к т о р. Нет. Ветер.
Г а р и н. Машина!
Ф а и н а. Вот она, между сопками летит.
В и к т о р. Где?
Г а р и н. Не туда смотришь. Левее. Вот над теми елями.
В и к т о р. Вижу! Это Николай.
Г а р и н. Похоже на то.
В и к т о р (кричит). Николка!
Г а р и н. Кричи громче, авось услышит. (Летчикам.) Выложите посадочные. Дайте ракеты.
Летчики уходят.
Низко идет. Как бы в сопку не вмазал.
В и к т о р. Это Николай-то? Да он каждую кочку с воздуха заметит! Вот он! (Выстрел, взлетает ракета.) Выключил мотор… Планирует… Сейчас бреющим пойдет… А со второго круга на посадку. Я-то уж его походку в небе знаю.
Гарин уходит.
Ф а и н а. Какой ваш третий товарищ? Интересно посмотреть.
В и к т о р. Он самый лучший из нас троих. А если б нас было втрое больше, он все равно был бы лучшим. И вы знаете, Фаина, ведь он никогда не торопится. Но не было случая, чтобы он опоздал. Первый приходит на задание. Он… да вы его сейчас сами увидите.
Входят Н и к о л а й и Г а р и н.
Г а р и н. Честь имею представить!
В и к т о р. Николай! (Бросается к Гастелло.)
Н и к о л а й. Собственной персоной.
В и к т о р. Откуда ты взялся?
Н и к о л а й. С небушка.
В и к т о р. Каким образом?
Н и к о л а й. Нормально. Как условились. Едва вы вчера вылетели, привезли мне горючее, я заправился, а сегодня на рассвете и вылетел.
Г а р и н. Но ведь ураган.
Н и к о л а й. Нормальный ураган. Поболтало… Главное — посадка была тяжелая. (Садится к костру, греется. Смотрит на Фаину.) А это ваша новая знакомая? Представьте, пожалуйста.
Ф а и н а (протягивает ему руку). Фаина. Я уж об вас все знаю.
Н и к о л а й. Все? (Смеется.) Я и сам еще о себе не все знаю.
Г а р и н. Как ты нас разглядел?
Н и к о л а й. По дыму. Хорошо, что вы костер тут развели.
В и к т о р. Да ведь ты мог угробиться. Переждал бы бурю.
Н и к о л а й. А вы бы улетели? Дудки! Нам втроем приказано явиться в район боевых действий.
Г а р и н. Я представлю тебя к награде. Ты совершил безусловный подвиг.
Н и к о л а й. Нет, это уж слишком красно сказано. Просто прилетел в плохую погоду. За что тут награждать? Коньячком разве.
Входит бортмеханик П а в е л Г и р я в ы й.
Г и р я в ы й. Разрешите?
Ф а и н а. Это кто?
Н и к о л а й (Фаине). Это мой бортмеханик, Павел Гирявый.
Г и р я в ы й (Гарину). С озера, товарищ капитан, пришли машины с тяжелоранеными. Вас разыскивают.
Г а р и н. Что еще там? (Уходит.)
Н и к о л а й. Садись к огню, бортач!
Г и р я в ы й. Некогда, товарищ капитан.
Н и к о л а й. Как машина?
Г и р я в ы й. Можно дальше чапать. Механизмы в порядке. Сколько живу, в такой болтанке еще не был. Думал завещание писать.
Н и к о л а й. Завтра будем на Халхине. Первый бой!
Возвращается Г а р и н.
Г а р и н. По самолетам, друзья! Генеральное сражение на Халхин-голе началось вчера. Нам приказ немедленно вылетать.
Н и к о л а й (весело). Приказ есть приказ!
Г а р и н. Да… Поэтому ты, Гастелло, задержись. Летим к Халхину мы с Виктором, а ты возьмешь на борт раненых и с ними обратно через хребет в Читу.