Дурной сон - страница 7

Он издал тихий горловой звук, который мог быть чем-то вроде смеха или насмешливого фырканья. Я краем глаза наблюдала, как он прислонился к стойке, пока я убирала беспорядок на полу и выбрасывала его в мусор. Длинная v-образная часть его торса была обнажена, черные чернила образовывали слова и очерченные изображения то тут, то там по всему туловищу, толстым слоем от кистей до плеч на каждой руке. Пара черных спортивных штанов из какого-то роскошного материала сидела низко на его бедрах, обнажая легкую россыпь волос от живота до паха, и татуировку, едва заметную над поясом в слабом свете уличных фонарей. Я судорожно сглотнула, когда он скрестил свои руки на груди, пресс напрягся, превратившись в идеально сложенные кубики.

Внезапно мне захотелось не столько хлопьев, сколько чего-то более темного.

— Разве тебе еще не пора спать? — спросил он меня. — Маленьким девочкам нужно спать.

— Я могу сказать то же самое о стариках, — фыркнула я в ответ, наполняя миску хлопьями и идя к холодильнику за овсяным молоком. — Кстати, мне семнадцать, и у меня не было комендантского часа с семи лет. Как только родился Брэндо, я дежурила по ночам на кормлении чаще, чем Аида.

— Такая хорошая девочка, — сказал он таким голосом, что это показалось чем-то плохим. — Цельная и ответственная. Интересно, откуда у тебя это... может быть, от отца?

Я бросила на него взгляд, но он просто смотрел на меня холодным взглядом.

— Мой отец был хорошим человеком.

Только потому, что я изучала его, я уловила вспышку напряжения, отразившуюся на его суровых чертах. Всего полсекунды, но этого было достаточно, чтобы выразить его ненависть к моему отцу.

Я нахмурилась. В его отношениях с Аидой было слишком рано ревновать к ее мертвому любовнику и отцу ребенка.

— Хорошо — это скучно, — предложил он и вдруг оказался слишком близко, оттеснив меня в угол столешницы.

Он уперся руками в ламинат, загоняя меня в клетку. Я замерла от его близости, когда меня окружил его мужской запах. Тирнан опустил взгляд на мою грудь, но когда двинул рукой, это было не для того, чтобы прикоснуться ко мне неподобающим образом. Вместо этого он взял в пальцы тяжелый медальон, который я носила на шее, и поднял его к глазам.

— Что это?

Я судорожно сглотнула, обхватив рукой цепочку, чтобы попытаться вырвать ее из его рук. Мне казалось неправильным, что любовник Аиды прикасается к самой дорогой вещи, которой я владела.

— Не твое дело.

Его глаза встретились с моими, что-то работало за ледяными щитами.

— Я думаю, малышка, ты поймешь, что ты очень даже мое дело.

— Что это значит? — потребовала я, но он уже отошел, чтобы взять стакан из шкафа и наполнить его водой в раковине. — Тирнан, я спросила, что, черт возьми, ты имеешь в виду.

Он долго пил воду, горло работало, живот сжимался. Я отвела взгляд, стиснув челюсть.

— Почему бы тебе не спросить свою маму? — лукаво предложил он, осушив стакан и поставив его в раковину. — Она не спит, а я уезжаю.

— Сейчас середина ночи.

Высокомерная ухмылка тронула уголки его рта, его шрам стал ослепительно белым на фоне загара. Он должен был быть страшным, уродливым, но это лишь придавало его красоте некую потусторонность.

— Плюсы частного самолета.

— Выбросы ископаемого топлива от частных самолетов выросли на тридцать один процент только в Европе за последние пять лет. Знаешь ли ты, что четырехчасовой полет может выбросить столько же, сколько средний человек выбрасывает за целый год? — Когда он лишь безучастно моргнул, я зарычала. — Ты отвратителен, — сказала я, хотя это было по-детски.

Я ничего не могла с собой поделать.

Находясь рядом с ним, я чувствовала себя так, словно под моей кожей жужжала тысяча пчел. Я была разгорячена и раздражена, раздосадована на нас обоих по необъяснимым причинам.

Он поднял на меня густую темную бровь, но в остальном ничего не сказал.

Я узнала, что он был немногословным человеком. Жестоко, что было против моей природы, я задавалась вопросом, достаточно ли у него высокий IQ, чтобы управлять своим миллиардным бизнесом.

— Почему ты с моей матерью? — спросила я, а затем слегка поморщилась, потому что мне показалось, что я считаю ее недостаточно хорошей для него, хотя на самом деле все было наоборот.