Душа моя - страница 9

— Обиделась. Но спорить и переубеждать тогда не стала — это долгий разговор. Пришлось бы что-то доказывать, приводить примеры, которые только для меня, может, и выглядят убедительно. Поэтому пропустила мимо себя… ругаться с тобой не хотела.

— Извини…

— Да за что? — удивилась я, — в итоге ты права. Но у нас и правда было много хорошего. Не только я годила, он тоже много давал мне. Просто из меня это рвалось, а он был сдержаннее, как все мужики. Коля твой вначале вообще показался мне солдафоном, а ты вот рядом с ним светишься. Может и был перебор, но мы разные, Лянка. У меня такая вот странная любовь — любовь-служение. Потребность такая дарить ее, отдавая всю себя — тело, душу и время, с радостью поступаясь чем-то своим. Думаешь я одна такая? Нет. Живут, закрывая глаза и уши, прощая даже то, что прощать нельзя. А у нас все хорошо было… или в конце уже я просто не замечала? Трудная беременность, все дела…

— Все дела, — подтвердила она.

— Да… И потом, ты думаешь с какого я рванула получать второе образование с годовичком на руках? Заочно, но все же? А на втором курсе втемяшился мне этот «Теремок»? И тебя втянула.

— И с какого, считаешь? — осторожно поинтересовалась Алёна, — просто у тебя светлая голова.

— Да ни хрена, — обреченно пробормотала я. Но раз уж начала… — просто я искала ему оправдание. И нашла его, само собой — я не красавица, да еще и неудаха в профессии. Ты вот работала, а я в «Готике» все больше на бумажках сидела.

— Зато изучила всю подковерную, — не согласилась подруга.

— Не всю. Дальше… получается, что кормил нас он и квартирку, пусть и плохонькую — тоже он, я же тогда получала крохи, сидела на шее… да не перебивай ты! Сейчас я понимаю, что бред, а тогда это чувство неполноценности толкало вперед. Вы с Олегом привели в чувство, помогли, когда самая жопа была, а потом я придумала себе цель — доказать ему, что я чего-то стою, что я лучше его гадины. И мечта, само собой… не смейся — все предсказуемо: узнает он о моих успехах, увидит, как я выгляжу сейчас, после всех этих курсов визажа и личностной эстетики и жутко пожалеет. Я долго ждала его, Лянка, и пахала, пахала на идею…

— А теперь считаешь — он не оценил?

— Что отметил — понятно, а что не жалеет и Бог с ним, мне уже не нужно. Мозг теперь иначе заточен. И все равно… я не знаю, как это объяснить — неловкость какая-то, беспокойство… и несоответствие — да. Мы договорились, что первое время его встречи с дочерью будут проходить при мне. И я настояла на том, чтобы у нас дома — в привычной ей обстановке и на моих глазах — мне нужно было видеть…

— Да это понятно! — перебила меня Алёна.

— И вот… — выдохнула я, — оказалось — отец года.

— Х-хы, — не поверила, очевидно, она.

— Слушай! Он отлично играет в шашки и имеет какой-то там разряд по настольному теннису.

Алёна молчала и только смотрела, что называется, во все глаза. И я подтвердила то, о чем она подумала:

— Именно те виды спорта, которыми давно и серьезно увлечена Анжела. Они достали шашки… подожди — еще не все. Он обещал за время отпуска подтянуть ее в английском — владеет в совершенстве. А было — в институтских пределах. Еще знает французский, но это так — для информации. Говорит с ней, как со взрослой, внимательно слушает, считается с ее мнением и даже советуется — в шашки она его обыграла, и он не поддавался, она поняла бы.

— А ты? — отмерла Алёна.

— А я? Наблюдала, делая вид, что занята своими делами. Потом она попросила покормить их с папой. И мы все втроем сидели на кухне. Не скажу, что я с аппетитом поела, но ничего не значащую беседу вынуждена была поддерживать. Теперь… — подавилась я эмоциями и, прокашлявшись, продолжила: — теперь в один из следующих визитов он приготовит для Анжелы какое-то там исключительно французское блюдо… не спрашивай! Произнесено было на ихнем и с эдаким прононсом, — растерянно смотрела я на подругу.

Она хмыкнула, заулыбалась, а потом и тихо засмеялась.

— Весело тебе? — удивилась я.

— А… а тебе не кажется, что это он — он вот так сейчас старается поразить тебя, показывая себя в самом выгодном свете. Как когда-то хотела ты? С тобой все ясно, все на виду и вот он яростно рекламирует себя, стараясь заодно заполучить союзника в лице Анжелы.