Душегуб [СИ] - страница 8
— Да, Ванечка, да. Он погиб в августе двенадцатого. Я руки на себя наложить хотела… Но не смогла. Духу не хватило. Это же грех какой…
— Вы так с тех пор и одна?
— Да… Приезжают… Зовут замуж… Только никто из этих женихов не сравнится с моим Серёжей. Всё хлыщи какие-то. Я их… Я их всех насквозь вижу. Им моё имение нужно, а не я.
Денис развёл руками.
— Варвара Ильинична, возможно, вы заблуждаетесь. Возможно, кто-то из претендентов вас искренне любит. Ведь вы очень красивая дама. Очень.
Гагарина засмущалась.
— Ох, Ваня. Многие так говорят. Вот приехал вдовый сосед, Григорий Семёнович Ливанов. И туда же — вы, говорит, красавица… вы ангел. Но всё, как-то, неискренне. И глупо, как-то… Они все… Все, Ваня, почему-то думают, что я дура и поверю во всякое. Вот ты сказал честно, от всего сердца.
«Зацепило», — подумал Денис. Он вздохнул.
— Варвара Ильинична, я, чем могу, постараюсь вам помочь. Я вам искренне сочувствую и… попытаюсь стать вам полезным.
Гагарина грустно усмехнулась.
— Интересно — где ты так научился говорить. Неделю назад и двух слов толком связать не мог. А теперь вот… «искренне сочувствую». И взгляд у тебя какой-то…
Денис ничего не ответил.
Варвара вздохнула, продолжила.
— Мне за Серёжу пенсион платят. Восемнадцать рублей в месяц. Но разве они заменят дорогого человека.
— А сколько лет вам было, когда он погиб?
— Девятнадцать… А ему двадцать один. Не пожил толком.
Тут Гагарину прорвало. И она рассказала длинную и сентиментальную историю их с мужем любви. И проговорила она до обеда.
Денис внимательно слушал. Кое-что мотал на ус. Кое-где играл искреннее сочувствие. Кое-когда артистично удивлялся и восхищался.
Варвара, конечно, идеализировала мужа. Он, наверняка, не был таким святым, как она себе представляла. Но её память неким образом отсекла все неприглядности, а оставшееся представляло Сергея действительно святым человеком.
Потом, Варенька перешла на своё детство. Счастливое и беззаботное.
После потащила Ивана показывать портреты в её спальне на стенах.
Хвасталась своим рукоделием.
Умение слушать женщину, умение сопереживать, восхищаться вместе с ней и огорчаться, — великая сила воздействия. Она мгновенно привязывает к благодарному слушателю.
Через три часа монолога она спохватилась.
— Заговорила я тебя совсем. Давай ты со мной отобедаешь, и потом мы ещё с тобой поговорим.
Денис остановил:
— Варвара Ильинична, не нужно настолько откровенно демонстрировать вашу благосклонность ко мне. Это вызовет пересуды и даже недовольство. Если я пообедаю в кабинете, то это будет вполне в рамках приличия.
Гагарина покрутила головой.
— Боже! Как ты… изысканно говоришь!.. Знаешь, тогда я пообедаю в столовой, а чай пить приду к тебе.
Денис улыбнулся.
— Ну что же. Это приемлемо.
После обеда, который Глаша поставила ему на письменный стол, Варвара пришла с подносом и расставила чашки и судки. Сама. Снова начала разговор:
— Я вот что думаю. Надо что-то менять. Надо в поместье навести новые порядки. Да и просто — порядок… Не могу понять, что я делаю не так. Я… Я хватаюсь за соломину. Я ведь к тебе обратилась от безысходности. Ну, подумай сам — что может посоветовать крепостной увалень…
Наткнулась на ироничный взгляд Дениса. Засмущалась.
— Извини, Иван. Ты оказался на удивление… здравомыслящим человеком.
Денис уже прикинул — какая информация необходима и примерные пути развития хозяйства. Но уточнить предварительные наброски было необходимо.
— Ну, прежде всего — как вы представляете себе идеальное хозяйство?
Варвара сразу ответила, видно, уже думала об этом.
— Идеальное — это приносящее доход. У меня сейчас чистого годового доходу тысяча двести. Или чуть больше. Но в позапрошлом году было тысяча триста пятьдесят. А ещё годом раньше — полторы тысячи, с пятидесятью рублями. И я не могу понять, почему доходы падают.
— Чистый доход — это общие доходы, минус общие расходы?
— Да. Именно так.
— Значит, надо рассматривать отдельно каждую статью дохода и каждую статью расхода.
И сказал в сторону двери.
— Заходи, Глафира. Не стой за стенкой.
В коридоре затопотали удаляющиеся шаги.
— Она, что — подслушивала?