Два лета войны - страница 2

   Вечером, когда эхо боев на какое-то мгновение стихло, Нюра спустилась к реке. Прибрежный лозняк бросал на воду большие неровные тени. Легко и беспечно шелестела у кромки реки осока. Нюра присела на камешек, глядя на беззвучные темные волны Шелони.

   И снова Нюре вспомнился отец. Как они с мамой провожали его на вокзале. Как плакала мать, утирая слезы кончиками платка, как нервно теребила свои длинные тугие косы Нюра, как старался держаться бодрым папа. Все скоро кончится, пообещал он. Ах, как его не хватало сейчас! Нюра тяжело вздохнула и наклонилась к воде, умыла лицо, потом вгляделась в своё отражение. Глаза казались большими от горевшей в них тревоги, белокурые косы расплелись и разлохматились. Она торопливо пропустила сквозь пальцы прядки волос и туго заплела сначала одну, потом другую косу.

   Где-то совсем недалеко послышались грозные раскаты. Это возобновились бои. Нюра огляделась. И нежное щемящее чувство возникло в груди. Как же она любила и жалела всё вокруг: и реку, и кусты, и листву на них, и вот эту траву под своими ногами, и тёмную землю, и весь этот город, сражавшийся, но сейчас обессиленный.

  Шаги, раздавшиеся за спиной, заставили девушку вздрогнуть. Она обернулась.

   - Витька! - обрадовалась Нюра.

  На тропинке показался паренёк. Его выгоревшие на солнце русые волосы были слегка взлохмачены. На загорелом лице выступили капельки пота.

   - Твоя матушка сказала, что ты тут... - приблизившись, Витька ловко присел на прибрежный камешек и сорвал сухой стебелёк травы.

  Нюра села рядышком, закинув косы за спину.

   - А что вы не уехали? - вдруг нахмурилась она, рассматривая своего друга.

  Витька поджал губы.

   - Ты видела, что тут творилось? А отец посадил вместо себя Талалаевых.

  Ну да, Нюра знала эту семью. Семеро маленьких детишек как-никак.

   - Да и негоже бежать со своей же земли, - глухо проговорил Витька, и взгляд его потемнел от какой-то затаённой злобы. - Мы еще тут пригодимся.

   - А что же будет теперь? - Нюра обеспокоенно взглянула на паренька.

   - Наши должны скоро вернуться, - убеждённо сказал он и бросил перекрученную сухую травинку в воду.

   - Я тоже так думаю, - горячо подхватила Нюра. - Не может быть, чтоб это насовсем. Наши отобьют. А немцы, как думаешь, ничего нам не сделают? Мама говорит, что простому человеку нечего бояться.

   Витька пожал плечами.

   - Они завтра придут, - нехотя сказал он. - Наверно, утром.

  Витька ошибся. Немцы заявились почти в полночь. Весь следующий день советская армия пыталась отбить город, но её попытки оказались безуспешны. Фашисты пришли серьёзно и основательно. И запылали дома, улицы наполнились дымом, немецкой бранью, стрельбой и отчаянными криками местных жителей.

   Как быстро и мощно пошла зелень, почуяв тепло и заботу! Нюра, задумавшись, легонько провела пальчиком по молодому крепкому листу. А как всё-таки это странно и интересно... Порховская крепость возведена для защиты русских земель. И на протяжении многих веков она оберегала русские рубежи от врагов, стойко держалась, отбивала атаки. И вот сейчас, семь веков спустя, она снова остается оплотом жизни, русской жизни. Снова стены Порховской крепости стоят на страже русской земли, сберегая и взращивая подпольные силы для борьбы, заслоняя собой их от врага, как упрямую, пульсирующую, трепетную зелень от злого ветра.

   - Ты читала листовки? - рядом присела Лида.

   - Да... - Нюра оторвалась от своих размышлений и повернулась к подруге.

   - Наши сдали Керченский полуостров... - со вздохом произнесла Лидия. - Ах, ну как же так! Как же так далеко эти фашисты сумели зайти!

   - Зато под Харьковом закрепились, - Нюра вспоминала строчки Советского Информбюро, перепечатанные на листовке. Как скупы, как сухи они были, как малы, как цеплялась душа за эти строчки, вглядывалась в них, надеясь прочесть что-то большее...

   - Ой, держитесь там, миленькие вы наши, - Лида с мольбой подняла голову куда-то вверх. И небесный цвет отразилась в её широко распахнутых серых глазах. - Хоть бы уже отбили этих фрицев! Видела, как они тут веселились? А всё вижу из своего сарайчика. И казино у них там, и кино для себя крутят! У-ух... смотреть на них противно! Пришли к нам и радуются, звери! Сожгли всё, расстрелы чуть ли не каждый день... Я все слышу там, у себя! Всё, о чём они говорят! А сколько прихвостней там немецких! Ой, не могу, не могу, надо было на фронт бежать! А Ларискина мама вон у себя фрицев принимает и ходит вся счастливая, разодетая... Лариска на улице даже не призналась, представляешь? - Лида презрительно скривила губу.