Две повести о любви - страница 50

Мне непонятно, как Маргарите Феррер удалось получить эту зеленую реэмиграционную карту. Может, она не была такой уж беспомощной, какой казалась. А может, дело в ошибке какого-нибудь конторского служащего и в невнимательности его начальства, бездумно подписавшего документ. Ведь Маргарита не могла предъявить ничего, что имело бы силу доказательства. В своем прошении в Главное имперское управление по безопасности в Берлине, поданном 29 сентября 1942 года, Фримель утверждает, что женился на ней в январе 1939 года. Брак, однако, как многие подобные, был признан недействительным новым испанским правительством. Единственный документ о браке — справка местного военного управления была утрачена в потоке нахлынувших потом событий. Он хотел зарегистрировать свой брак не во Франции, а только на своей родине, куда и вернулся добровольно при первой же возможности вместе с женой и ребенком. В качестве срочной причины своего прошения Фримель называет намерение Маргариты в случае затягивания сложившейся ситуации вернуться с их общим сыном в Испанию, что лишило бы его возможности воспитывать ребенка у себя на родине и легализовать семейные отношения. «Получив вследствие вступления в брак имперское немецкое гражданство, моя жена могла бы поехать к моим родителям в Вену, чтобы жить там, найти работу и обеспечивать тем самым пропитание себе и ребенку, пока я сам не буду в состоянии взять на себя заботу о них».

Клеменс Фримель пытался еще до этого добиться засвидетельствования никогда не заключавшегося брака. С этой целью он обратился к имперскому наместнику в Вене, который, для выяснения обстоятельств дела, счел необходимым установить гражданство Маргариты и дал распоряжение господину ландрату в Нюртингене связаться с вышеназванной и незамедлительно переслать ему свидетельство о браке. Ландрат передал распоряжение бургомистру Кирххайма под Теком, который дал задание городскому загсу, а тот в свою очередь сделал представление Штутгартскому благотворительному управлению, которое обратилось за консультацией в Иностранный отдел по делам немцев, проживавших вне территории рейха, принявший утверждение Маргариты за факт: фрау Фримель получила немецкое гражданство, вступив в брак в 1939 году, и Штутгартским отделением Иностранного отдела по делам немцев ей было выдано зеленое реэмиграционное свидетельство № 14779. После чего господин бургомистр Кирххайма под Теком сообщил господину ландрату в Нюртингене, что предъявление свидетельства фрау Фримель о браке не представляется возможным, поскольку ее брак якобы не признается национальным правительством, в связи с чем он просит этот вопрос далее не отслеживать. Кирххайм под Теком, 24.8.1942.

Вопрос и в самом деле дальше не отслеживался. Потому что 16 декабря 1942 года Фримель подал второе прошение, в котором вновь выражал опасение, что может потерять жену и ребенка. В письме от десятого числа Маргарита просила его согласиться на ее отъезд домой. У него нет ни права, ни возможности отказать ей в этом. В создавшейся отчаянной ситуации он срочно просит удовлетворения его ходатайства от 29 сентября или, по крайней мере, конкретного ответа о вынесенном решении. Он предпримет все усилия, чтобы склонить жену отсрочить свое намерение до этого момента.

Весной 1943 года, вероятно, пришел положительный или, во всяком случае, обнадеживающий ответ, потому что 3 марта Фримель в отдельном письме отцу замечает, что дело, «как ты можешь судить по прилагаемым строкам, адресованным Марге», весьма преуспело. Эти строки не сохранились, можно лишь предположить, что управление в Берлине разрешило переезд Маргариты в Вену и затребовало для обработки заявления целый ряд персональных документов. Фримель пытался опровергнуть все мыслимые возражения отца и мачехи — Клеменс Фримель два года назад снова женился — против переезда; Марга, конечно же, не обременит их в финансовом отношении, поскольку рабочие руки в дефиците. «Главной проблемой будет квартира и ребенок Если М. будет работать на фабрике, с кем останется ребенок? Если малыш попадет в детский дом, сможет ли она его видеть каждый день, а тем более забирать домой? Насчет квартиры — какой существует конкретный вариант?»