Дворец райских наслаждений - страница 29

«Какой смешной грустный человечек», — подумала она и, мотнув головой, произнесла:

— Будет. Довольно разговоров об этих ужасных боксерах.

После третьей перемены блюд — на этот раз подали лимонный бланманже — джентльмены остались пить бренди, а дамы встали из-за стола. Осталась только графиня Эстерхейзи, которая, к возмущению некоторых женщин, не только настояла на своем праве побыть в мужском обществе, но и потребовала сигару, которую ей с усмешкой прикурил лично сэр Клод. Неудивительно, что разговор за кофе в гостиной леди Макдональд в основном шел о многочисленных любовных связях, в которые якобы вступала графиня с лучшими представителями австрийского и русского дворов. Ходили слухи, что за время своего пребывания в Пекине Эстерхейзи не разочаровала поклонников. Мадам Пишон, стремясь спасти реноме французского военного атташе, заметила, что даже некий юный англичанин оказался бессилен перед чарами графини. Буквально сегодня за обедом все видели, как… Тут леди Макдональд любезно поинтересовалась у миссис Доусон, не нуждается ли она со своей юной спутницей в отдыхе после столь насыщенного дня, и миссис Доусон, обменявшись понимающими взглядами с хозяйкой виллы, согласилась: да, она ужасно устала. Миссис Доусон и Элен отвели в небольшую скромно обставленную комнату, в задней части храма, где, как им было сказано, они могли прилечь и набраться сил.

Под аккомпанемент храпа миссис Доусон Элен размышляла о подслушанном споре о боксерах, о своей беседе с Притчетом, о Меннерсе и графине Эстерхейзи. Особенно много Элен думала о Меннерсе, вспоминая, как он обернулся в седле, его голубые глаза, белоснежные зубы и черные с отливом волосы. Что о нем говорил мистер Моррисон? Советник при японской армии? А еще, кажется, Меннерс как-то связан с железной дорогой. Неужели он поедет в Шишань вместе с ними? Он совсем не похож на Тома. Милого Тома. Тома, у которого широкая грудь и такие сильные руки. Кривая улыбка и бархатный смех. Незаметно образ Тома, стоявший перед глазами девушки, приобрел черты Меннерса. Постепенно Том и вовсе исчез, а Меннерс остался — широкоплечий, ладный, с красивыми усиками, подстриженными по последней моде. Опасный. Черная пантера. Крадущаяся черная пантера. А кто тогда Том? Лев? Нет, скорее большой лохматый пес. Крадущаяся пантера и мохнатый колли, милый мохнатый колли…

Она проснулась с головной болью. «Так тебе и надо, — с мрачной решимостью подумала Элен. — Нечего было пить столько шампанского». Проследовав за сонной миссис Доусон, она вышла в сад и увидела стоявших рука об руку Тома и Меннерса.

— Солнышко, ты не представляешь, какая удача, — начал Том. — Ты не поверишь, но этого парня тоже отправили в Шишань. Генри Меннерс, это моя невеста Элен Франсес. Мы можем поехать вместе. Разве это не здорово?

— Я очарован, — произнес Меннерс, поднося руку Элен к своим губам. Она почувствовала, как усы Генри коснулись ее пальцев. Полные веселья синие очи мужчины смотрели прямо ей в глаза.

— Меннерс отправляется в Шишань на строительство железной дороги. Он будет жить в лагере, а лагерь сразу же за городом, поэтому мы будем часто видеться. А когда я буду уезжать по делам, вы сможете вместе кататься по округе на лошадях. Места там красивые — иногда даже устраивают охоту.

— По крайней мере, так мне рассказали, — произнес Меннерс. — Однако я полагаю, речь в основном шла об охоте на медведей. Или на оленей.

— Я видела вас сегодня на лошади, — слова, казалось, сами собой сорвались с губ Элен.

— Правда? — поднял брови Том. — Ты видела скачки? Тебе понравилось? Мы с Меннерсом решили на обратном пути, если, конечно, еще будет светло, рвануть наперегонки. Правда здорово, ЭФ? Знаешь, я поначалу волновался — разумеется, я ничего тебе не говорил — ну, ты сама понимаешь: в Шишань едем одни, а там только твой отец и старый доктор. А теперь с нами Меннерс! Совсем другое дело.

Элен даже не знала, что ответить Тому. Девушку спасло появление сэра Клода Макдональда:

— Меннерс, — произнес британский посол, словно констатируя общеизвестный факт.

— Здравствуйте, сэр Клод. Великолепный пикник, — отозвался Меннерс.