Двойной спор - страница 7

Тот округляет глаза, а я же продолжаю издеваться:

— Не. Не угадал, — качаю головой.

— На самом деле, моё сердце давно занято.

— И кем же? — ухмыляется Макс, понимая, что я сейчас скажу.

— Тобой! — по секрету шепчу.

Секунда, вторая…и мы синхронно заржали.

— А, если серьёзно? Что это ты подскочил, когда твоя Илонка…

Куда она, кстати, пропала?! Приходит поздно мысль. И Герцмен исчез. Совсем не отследил. Теряю сноровку?!

— …её обижать начала?

Пожимаю плечами, допивая остатки кофе.

— Раз по барабану на неё. Докажи.

— Каким образом? — не понимаю.

— Спорим?

— Мля-я-я-я, — роняю голову на ладонь.

— Не млякай. Не дай провидение призовёшь, баба Глаша услышит и точно тебе по губам надаёт, — паясничает Исаев.

— Ну, так что?

— Чтоб тебя перекорежило, — желаю от всей души, понимая, что отказаться нельзя. И всё-таки нехотя руку пожимаю.

— Срок?

— Месяц. Что-то мне подсказывает, он обещает быть томным, — подмигивает Исаев.

Поднявшись, забираю рюкзак и иду на выход.

— Ты куда? А кепка?

Не оборачиваясь, показываю фак.

Куда-куда. На кудыкину гору, млять. Тебя бы прихватить, чтобы отп*здить по помидорам.

Опять надо информацию искать. Что любит, что ненавидит, по кому фанатеет.

Ева

Ох. Вытягиваю ноги, усевшись на самую отдаленную скамью.

Скорей бы пара началась. Тогда уж точно получу передышку. И перестану чувствовать на себе взгляды любопытных сокурсников.

Не знала, что окажусь на месте того симпатичного парнишки.

Ему тоже продохнуть не давали. Всё глазами облизывали.

Слава богу, на меня просто с интересом смотрят. Подойди никто не осмеливается.

Как же так же?! Ж*па полная настигла незаметно?

А прошло всего три часа, после моего появления в Р.Э.У.

То эта Холодцова, то приставучий парень, явно подкатывающий шарики свои ко мне. То те два красавчика, решившие, что я — отличное развлечение. Вместо того, чтобы помочь, стояли и таращились, как меня то сумасшедшая гарпия пыталась подносом «убить». Стопудов же одним вываливанием еды на не успокоилась. Ещё бы и врезала в конце. С неё станется.

То третий гад придумал чё: «Давай дружить, новенькая?»

Нашёлся самый дружелюбный, мля.

Убежала из столовой, сломя голову. А ведь это поведение совсем не свойственно для меня.

Обычно, я наоборот, ЗА любую движуху.

Теперь же мне, кровь из носа, нужно не привлекать к себе внимание.

Королев и королей не трогать. Ибо познакомившись с ними, далее точно пойдут тусовки, клубы и всё вернётся на круги своя.

А в рехаб мне совсем не улыбается попасть. Но точно попаду, если стану всем улыбаться, головушкой кивать, да номер раздавать. Друзья и приятели — потенциальный враг. Как герычем помахать у носа завязавшего нарика.

Начну радостно друзей заводить и конец придёт точно. Прощай, университет. Здравствуй, дорогая наркоклиника.

Отец порой беспощаден. Особенно сейчас, когда у него появилось «три в одном»: и любовница, и доченька, и невеста.

Нафига ему я проблемная?!

Не-не-не. Если нужно будет, паранджу на себя напялю, лишь бы не влипать в неприятности. И оградить себя от лишнего внимания.

Скажу ислам приняла. Нет больше Евки, по матушки Ромашкиной. Теперь я — Гюльчатай.

— Привет… — робкий голос рядом.

Открываю глаза и приподнимаю голову.

Ко мне обращаются. К кому ещё, если не ко мне?!

Больше интересного ничего в радиусе километра, днём с огнём не сыщешь.

Всё! Надо снаряжаться в поход, за чёрной рясой. Верёвку там, нож для устрашения взять и вперёд.

Отожму её у священника. Надеюсь, поделится. У него же их много. Пусть не жадничает, ближнему(а ближе всех к нему буду я. Нож у горла держать)поможет. Мочи же нет.

— Привет, — отвечаю, потому что ответить надо.

Не будешь девочку без повода прессовать. Она бедненькая вот-вот согнется под тяжестью тетрадок, учебников и рюкзака своего.

— Ты не против, если я с тобой сяду? — с надеждой спрашивает она, так осторожно, как будто я ей ща как гаркну: «НЕТ!». И по лбу врежу её же учебниками.

— Конечно. Садись! — пододвигаюсь.

Мне то не жалко. Пусть ребёнок сядет. Тем более она не по своей воле просит. Обстоятельства вынудили. Аудитория забилась на максимум. Так что девчуле либо со мной, либо на полу.

— Меня Эммелин зовут, — зачем-то представляет, выкладывая учебники и доставая из рюкзака пенал.