Его любимая эгоистка - страница 7

Матильда, средняя дочь достопочтимого Анри Терри, плыла по жизни на своей волне. Она как бы была в семье, и как бы ее в помине среди обитателей дома не было. При некотором внешнем сходстве с другими своими родными сестрами девушка выделялась строгим выражением лица, которое с двенадцати лет к ней как приклеилось. Даже складка между бровей наметилась, на что ей неоднократно указывала матушка. Но толку? На эту дочь невозможно было влиять. Потому что жила в каком-то своем выдуманном мире, или вернее в книжном. Матильда очень много читала, ее уже давно никто не видел без томика в кожаном переплете в руках. И эта ее строгость на лице, она ничуть не говорила о мрачности мыслей или угрюмости характера девушки, о нет, Мати порой бывала очень даже весела и жизнелюбива…э, если прочитанная книга оправдала надежды на развитие сюжета и порадовала концовкой. Вот как-то так…

Когда мысли Лавинии переключились на среднюю сестру, то она сначала даже придержала дыхание от радости. Сестрица же не отрывала глаз от страниц с текстом, она же читала во время прогулок, на приемах, а значит… О! Свобода! Делай, что хочешь, оставшись без пригляда. Теперь никто не станет шипеть в ухо и дергать за юбку!.. А совсем скоро императорский бал!.. Или… маменька? Да нет же! Ее мама всегда на приемах очень тесно общалась с другими родительницами, совмещая познавательные беседы с поглощением тарталеток за  закусочными столами. А на приеме у САМОГО, говорят, изыскано и с размахом ВСЕ!  Ах, у девушки дух захватывало от открывшихся перспектив.

-- Но погодите! – неприятное соображение отрезвило и разбило в дребезги радужные мечты Лави. – Так же быстро ничего не бывает! Сегодня семьи только сговорились, далее должно состояться знакомство, потом… господь всемогущий, да сколько же еще продлится канитель с приготовлениями к свадьбе? А императорский бал… он же… всего через два дня. О, нет! Как жестока судьба! Только взлетишь на крыльях, как… бац, реальность норовит опустить тебя и придавить к самой земле.

Но впасть в отчаяние у Лави не вышло, да это и вообще не про нее. И вот по дому разнесся звон колокольчика, призывающий семейство собраться в столовой…

-- Обед, -- произнесла заботливая Мери. – Разрешите поправить кружева?

-- Ах, к чему? Все и так нормально. А мне так не терпится скорее услышать новость от папы…

И вот уже только юбки домашнего платья Лави мелькнули в дверном проеме, когда она стремительно направилась к лестнице на первый этаж. При входе в столовую чуть ни столкнулась с маменькой. Пришлось притормозить и пропустить ее в двери первой. А при этом девушка внимательно всматривалась в лицо родительницы, силясь уже прочитать на нем хоть что-то. Например, подтверждение сведениям от Ганса. Но почему лицо мамы напоминало в тот момент маску? На нем застыло некое выражение, делающее ее для Лави чужой.

-- Что такое? – эта мысль тогда в первый раз промелькнула в голове девушки.

Но для глубокой задумчивости был неподходящий момент: за ней в столовую входили остальные члены семейства. И папа поддерживал под локоть Генриетту. Что это значило? Он уже успел переговорить с сестрой, и они сейчас шли из его кабинета? Вполне такое было возможным, судя по некоторой растерянности, что читалась у той на лице. Но тогда… это же не по правилам! А как же торжественное заявление за общим столом? Генриетта при этом должна ахнуть и зардеться, все начать ее поздравлять…

-- Лави! Ты сядешь, наконец? – ее мама сама уже сидела за столом и, как оказалось, глаз не спускала с младшей дочери.

Девушке ничего не оставалось, как немедленно опуститься на отодвинутый для нее стул. Кстати, это Ганс сейчас стоял за его спинкой… все же было похоже, что он добыл правильные сведения, но почему над сговором начал чувствоваться легкий ореол тайны? Хотя, что она могла знать о таких вещах? Ничего. У них же в семье первый раз такое происходит. До того никого не сватали, официальных предложений о браке в этом доме еще не звучало. При Лавинии так точно. Было несколько визитов молодых людей… для знакомства… так они на том и заканчивались. Да! Ее подругу несколько недель назад выдали замуж… Бедная Мартиника! Ей было столько же лет, сколько самой Лави, когда ее выпихнули в дом мужа. Могла бы жить, да жить… А теперь супруг увез ее в дальнее поместье. Ужас! В разгар сезона! Тут балы следуют один за другим, а у них какой-то «медовый месяц». Приедет и расскажет, конечно, как оно там у них все происходило. Кстати, завтра и должна была Марти появиться в городе. А Лави решила обязательно расспросить ее о том, как муж делал ей предложение, как ее папа себя вел при этом…