Экспресс «Надежда» - страница 18
Первым его побуждением было нырнуть в пролом, но уже в следующую минуту благоразумие взяло верх: он представил себя почти голого в ледяной сумеречной пустыне и, содрогнувшись всем телом, распрямился и отпрянул назад, подальше от искушения.
Мгновенье спустя он был уже в раздевалке и лихорадочно натягивал одежду. Кое-как зашнуровав ботинки, не разбирая дороги, рванулся из зимнего сада.
«Только бы успеть! — колотилось в сознании. — Только бы не опоздать!» Вихрем влетел в комнату, трясущимися руками обмотал шарф вокруг шеи, натянул куртку, схватил шлемофон и планшет.
— Остановитесь!
Иван замер, дико озираясь по сторонам. Голос исходил из ниоткуда. Голос Руперта.
— Не дайте себя обмануть.
— Где вы?!
— Неважно. — Голос был тускл и бесцветен. — Я с вами.
— Ч-черт! — Иван продолжал сжимать в руках шлемофон и планшет. — Кто это подстроил? Отец Мефодий?
— И он тоже. Вас испытывают. Не поддавайтесь.
Иван в сердцах швырнул шлемофон на кровать.
Плюхнулся в кресло. Изо всех сил стиснул зубы.
— Не верю вам, Руперт!
— Зря. Послушайтесь моего совета. Снимите куртку. Займитесь чем угодно. Но не вздумайте возвращаться в сад.
— Доказательства, Руперт! Почему я должен верить вам на слово? Где доказательства?
— Не валяйте дурака. Пролома в стене уже нет. Зато здесь комманданте и тот, кого вы называете Мефодием. Они ждут вас.
— Откуда вы знаете?
— Я здесь. Вместе с ними.
— В саду?!
— Да.
Он убрал в шкаф куртку и планшет. Сбросил ботинки, завалился поверх покрывала на постель и наугад раскрыл томик Хемингуэя. Несколько минут тщетно пытался сосредоточиться на «Снегах Килиманджаро» и отложил книгу. Тоскливо подумал: «Руперт-Руперт… Кто вы? Враг? Друг? Искуситель?»
— Соучастник, — прозвучало в комнате. Иван даже не удивился. Закрыл глаза и повернулся лицом к стене.
Ужинали вчетвером.
— Казбек, — представился меднолицый парень с растерянными глазами. Ладонь у него была твердая, широкая, как лопата. — Из Алагира, слышали, может?
Жестковатый акцент выдавал горца.
— Осетин?
— Угадали! — просиял парень. На нем была клетчатая рубашка и потрепанные синие брюки. Брезентовая штормовка висела на спинке стула. — Садитесь с нами, гулять будем!
— Гулять? — переспросил Иван.
— Ну да. День рождения у меня. В квадрате. Одной ногой в могиле стоял — а вот жив. Можно сказать, второй раз родился.
Иван вопрошающе покосился на Миклоша. Венгр молча кивнул. «Понятно, — отметил Зарудный. — Все мы через это прошли. День рождения в квадрате. А что? Неплохо сказано!» Сел напротив итальянца. Тот безучастно перебирал четки.
— Отпалились, — Казбек, видимо, вернулся к прерванному разговору. — Чувствую, один шпур не сработал. Пошел проверять. А тут лавина. Бежать поздно, укрыться негде. Конец, думаю…
«Все правильно, — устало подумал Иван. — Экстремальная ситуация. И тебе предлагают альтернативу».
— Вокруг все ходуном, а он руку протягивает. «Беги!»— кричу, а он ни с места. Хотел оттолкнуть, а тут нас и накрыло.
Подошел официант. Казбек прервал воспоминания и доверительно взял его за рукав.
— Слушай меня, дорогой. Шашлык из молодого барашка на всех. Свежие овощи. Зелень. Киндза, кресс-салат, базилик, петрушка, что там еще?
— Спаржа, — подсказал официант.
— Спаржа? — Казбек на мгновение задумался, решительно мотнул головой. — Не надо спаржу. Сухое «Цинандали» есть?
Официант кивнул.
— Дюжину.
— Остановите его, Иштван, — попросил венгр.
— Миклош, дорогой, — обернулся к нему Казбек. — Мы же с вами договорились!
«Ну и хватка! — восхитился Иван. — Когда он только успел?»
— А на второе олибах, — Казбек уже опять обращался к официанту.
— Какой еще олибах?! — взмолился Миклош.
— Осетинский пирог с сыром, — пояснил Казбек. — Пальчики оближете.
Итальянец, продолжая машинально перебирать четки, с интересом наблюдал за дискуссией.
— Успокойтесь, Миклош, — Иван едва сдержал улыбку, — Кутить так кутить.
— Вы спятили, Иштван?!
— Не исключено. А может, наоборот, — прозрел.
— А Джордано? — не сдавался венгр. — Вы его спросили?
Итальянец пожелал узнать, что такое шашлык и олибах, и, когда ему объяснили, пришел в восторг.
— Ну вот, видите! — резюмировал Казбек и заторопил официанта. «Знал бы ты, куда тебя занесло!» — с неожиданной болью подумал Иван.