Елена Троянская - страница 43

– Мне показалось, ты хочешь исключить Менелая из числа женихов.

– Правильно, и поделом. Агамемнон считает, если он царь Микен, то не обязан следовать правилам.

– Да, именно так он и считает. Но почему из-за него должен страдать Менелай?

– Менелай – дурак, если доверил Агамемнону выступать вместо себя. Уже по этой причине он заслуживает отказа, – рассердился отец. – Прекрасное свидетельство дальновидности Менелая – точнее, ее отсутствия!

– Но, отец…

– Отец прав, дорогая, – подошла к нам мать. – Как можно было в таком важном деле, важнейшем деле жизни, доверяться заносчивому и высокомерному брату? Очень недальновидное решение и не лучшим образом характеризует Менелая.

Я была вынуждена встать на защиту Менелая, который когда-то так мягко говорил со мной при лунном свете.

– А кого еще он мог выбрать представителем? И разве не сочли бы странным, если б он обошел родного брата-царя и предпочел кого-нибудь другого?

– А почему бы ему не приехать самому? Думаю, он выступил бы лучше, чем Агамемнон, несмотря на свое косноязычие.

– Менелай совсем не косноязычен! – воскликнула я.

– Ты его защищаешь? – возмутилась мать.

– Я его не защищаю! Я его даже не знаю!

– Я объясню вам, почему он не приехал, – сказала Клитемнестра, вставая между нами. – Он боится. Он боится, что потерпит поражение и тогда потеряет смысл жизни. Его чувство так сильно, что он не может выразить его словами.

Мы не сводили с нее глаз.

– Он любит тебя больше всего на свете, – обратилась сестра ко мне. – Менелай равнодушен к вещам, в отличие от Агамемнона, который жадно хочет обладать всем, что видит. Менелай никогда не имел особых желаний. И только после встречи с тобой, несколько лет назад, он понял, чего хочет всем сердцем. И он очень боялся, что, выступая сам, проиграет.

– Поэтому он предпочел, чтобы от его имени проиграл другой? – недоверчиво спросила я.

– Он надеялся, что Агамемнон, который не так волнуется, найдет самые убедительные слова, – ответила Клитемнестра. – Я знаю, о чем говорю. Я слышала, как они обсуждали это. До сих пор я молчала, чтобы не влиять на твое решение, Елена. Но теперь пора решать.

– Нет, не пора! Сначала посмотрим, как он пробежит!

Глубокая ночь. Я лежала в постели, мои служанки – скорее товарки, чем рабыни – улеглись на свои тюфяки и заснули. Я заново переживала в тишине этот необыкновенный заключительный день состязаний.

Все произошло не так, как я представляла. Я мечтала о том, чтобы поскорее закончились речи, выступления, церемонии. Я устала оценивать людей, отмечать тончайшие нюансы в их словах и, что более важно, в том, что скрывается за их словами. Шутки и цинизм Клитемнестры пошли на убыль, а напряжение матери и отца возрастало. Я боялась ошибиться в своем выборе, ведь я выбирала не просто мужчину, я выбирала будущую жизнь.

Отец спросил меня, чего я ожидаю от Менелая, но я не смогла вразумительно ответить. Я все время возвращалась мыслями к нему. Своим невидимым присутствием он бередил мое воображение, которое рисовало образ желанного мужчины.

Ночь была довольно холодной, что часто бывает весной. Но от возбуждения я все время сбрасывала легкое шерстяное одеяло и лежала в темноте, дрожа. Перед моим мысленным взором шествовали, как призраки, один за другим женихи, с упреком и мольбой глядели на меня: «Выбери меня… Отнесись ко мне благосклонно… Я сделаю тебя счастливой… Я лучший… Я все тебе отдам».

Если я сделаю выбор, разойдутся ли они с миром по домам, как поклялись на крови?

Я не хочу выходить замуж за царя. Я не хочу уезжать в чужой город или в чужую страну. Если я выйду замуж за того, кто не имеет царского звания, он сможет остаться со мной в Спарте. Я буду избавлена от разлуки с тем, что мне дорого, с семьей, с родиной. И вот, словно по волшебству, в призрачном шествии цари растаяли, как дым.

Рассуждаем дальше. Я не хочу выходить замуж ни за того, кто гораздо старше меня, ни за того, кто младше. Тот, кто старше, будет относиться ко мне как к дочери: либо чересчур строго, либо чересчур снисходительно. Тот, кто младше, будет относиться ко мне как к матери – искать во мне опоры и мудрости. Таким образом, вылетают Идоменей, Менесфей, Патрокл, десятилетний жених из Коринфа.