ЭпидОтряд - страница 99
Тяжело вздохнув, девушка растворила в стакане Савларца таблетку глюкозы, выданную Грешником. Вернувшись в родной вагон, окривевший эфиоп надел черную повязку пирата и оставил рот зашитым, но заменил антисанитарийную бечевку продезинфицированной леской. Пищу он принимал через трубочку, сводя Ольгу с ума зловещим хлюпаньем, которое слишком напоминало последние дни жизни ее матери, когда женщина уже потеряла разум и способность жевать.
Ольга добавила в стакан пару витаминок, кислючих, но бодрящих. Презент Святого Человека. Выпила, думая о грустном и вспоминая, как отделение вернулось «домой» – без почета и церемоний, как заведомо подозрительные личности, которые возможно присягнули всему злу мира оптом, перецеловав под хвостом чертей варпа. В остальном же как будто ничего и не произошло. Поезд надолго застрял в каком-то комплексе, очень похожем на предыдущую станцию – сплошные цеха, башни да вышки – официально для планового обслуживания реактора. Гигантский паровоз отцепили и перегнали в ангар, так что состав обездвиженно замер на запасном пути памятником самому себе. К поезду прицепили еще с десяток вагонов, словно готовилось кратное увеличение личного состава, однако в результате ни одного человека не прибавилось.
Говорили, что даже Пыхарь нашелся, он каким-то чудом выжил и, поплутав день-два в катакомбах, вышел далеко за районной чертой, сдавшись первому же патрулю. Однако разведчик пока не вернулся, видимо был под подозрением в неблагонадежности.
Боль раздражала. Она была сильной ровно настолько, чтобы с одной стороны человек не лез на стенку, с другой же – не забывал ни на минуту о печальном уделе калеки. И постоянно чесались места, где металл уходил в плоть.
- Повернись.
Это пришел Деметриус. Вооруженный дарами «госпитальерок» санитар отделения каждые три-четыре часа протирал и смазывал какими-то мазями пораженную глазницу. Это приносило некоторое облегчение, но слабо и лишь на короткое время. За спиной Деметриуса маячил высокий Крип, но в общение особо не лез, за что девушка была инквизитору немного благодарна. Говорить не хотелось. Ни с кем.
Деметриус закончил, собрал в пакет использованные тампоны и внимательно поглядел на пациентку. Девушка отвела взгляд. Санитар вздохнул и ушел к себе, не пытаясь ободрять калеку, за что подносчица тоже была признательна. Все дежурные утешалки она выучила наизусть еще у госпитальерок, слышать в очередной раз, что всего лишь глаз это малая плата за служение Богу-Императору и прочее «один раз не еретик» было бы невыносимо.
- Недорогая плата за жизнь.
- Иди в жопу, Фидус, – буркнула девушка, уставясь в клепаную сталь там, где в обычном вагоне полагалось быть окну.
Крип таки вошел и сел на скрипнувший диван против Ольги.
- Ты не знаешь слово «жопа»? – по-прежнему не оборачиваясь, уточнила девушка.
- Знаю. А еще я инквизитор. И знаю, как платят за такие... контакты, – очень серьезно отозвался Крип. – Поверь, ты отделалась очень дешево.
- Я прям рада.
- Сейчас нет. Но будешь, когда опыта прибавится.
- Возможно.
Ольге не хотелось ругаться и спорить, она рассчитывала, что Крип устанет от одностороннего общения и сам куда-нибудь пропадет.
- Поверь, это и в самом деле неплохо.
На этот раз она вообще ничего не сказала, упрямо глядя в стену под бойницей с крепко завинченными барашками винтов. Фидус, кажется, хотел еще что-то вымолвить, но тут завыла сирена. Такой звук Ольга еще не слышала, хотя вроде бы выучила назубок все сигналы бронепоезда, от авральной готовности до команды к отбою. Звук был не таким громким как боевые команды, однако, заунывным и зловещим, как шопеновский марш.
- Ого, – сказал в коридоре Доходяга.
Ольга хотела спросить, в чем дело, а затем решила, что пусть будет очередной сюрприз. Одним больше, одним меньше, ничего хорошего все равно не случится...
- Парадное надеть! – скомандовала Берта, как обычно на повышенных тонах, с торжественной мрачностью. – Все на плац, пять минут собраться!
Ольге парадной формы еще не выдали, так что подносчица ограничилась вычищенным комбезом с заклеенными прорехами. Так же облачились Крип с Деметриусом. Прочие надели уставную форму, которой обычно мало кто пользовался – кожаные ботинки, галифе, что-то вроде кителя без погон, из грубой ткани, с брезентовым поясом, воротником-стойкой и очень широкими нагрудными карманами. Головной убор смертникам Адепто Пурификатум не полагался.