«Если», 2008 № 11 (189) - страница 28
— Нет, конечно, посидим в холле, я только схожу за бутылочкой. В темноте даже удобнее — Матильда не заметит, где у меня заначка!
От гнома здорово несло самогоном, и Топуса это успокоило. Конечно, Свобода пришла в несколько странном виде, и вонь от разорванных кишок гнома в саду до сих пор чудилась фавну во всем, кроме перегара Корнелия, но это надо принять. Война есть война, это даже фавну ясно. Топус и сам как-то раз зашиб до смерти одного особо наглого эльфа, когда их стая повадилась травить посевы. А как иначе? Выследил, взял подходящий камень, да и засветил прямо в лоб тому, кто дальше всех зашел. Зато эльфы долго не тревожили. Фавны в тот раз тело просто закопали, но Топус был уверен, что хозяева наказали бы его не сильно.
Стараясь настроить себя на веселый лад, Топус уселся на крыльцо и достал из кармана фартука дудочку.
— Ну вот, кому что, а рогатому дай побездельничать и в дудку подудеть. — Из-за угла дома появился Хорх, дорожный брауни. — Есть чего перекусить? У нас столовку сожгли, так что мы на перерыв кто куда разбрелись. Свобода, брат!
— Я вот думаю у Корнелия что-нибудь попросить, — признался Топус. — Пошел бы к своим, но здесь интереснее… Ведь такое — раз в жизни! Да еще не в каждой жизни.
— Философы вы, крестьяне! — Пролетарий брауни пристроился рядом, сложил на коленях мозолистые руки. — Мостик чинили тут недалеко, а федераты как: налетели — мы сами-то под мост… А двое наших, значит, в столовой готовили. Сперва Фом выбежал, с поварешкой, а за ним уже Клун. Фом ему поварешкой на скутер и показал. И все, не стало ни Фома, ни Клуна, ни столовки нашей, ни обеда. Слышь, смешно: он ему показывает, — Хорх пихнул снова загрустившего Топуса в бок и вытянул руку, — показывает — во, гляди! А оттуда — бах-бах! Там от них мало что осталось.
— Белый флаг! — спохватился фавн. — Вот мы о чем не подумали: надо было вывесить белые флаги!
— Да у нас вся палатка была белая! — усомнился брауни.
— Любезная Нинон! — Топус вскочил и повернулся к дому. — Как ты думаешь, не стоит ли передать через арахн, чтобы все вывесили на строениях и деревьях белые флаги? Тогда федераты поймут, что стрелять не нужно!
— Многие так делали… — Нинон ответила не сразу, голос ее срывался. Видимо, просьба фавна вызвала у арахны новый поток слез. — И на востоке, и на юге… Они не смотрят на флаги.
— Ну да, — тут же понял Топус. — Если бы хозяева захотели подпустить федератов поближе, то, конечно, вывесили бы белый флаг. Тогда нам, наоборот, не надо флагов — это подозрительно!
— Вот заладил: флаги, флаги! — проворчал брауни. — Где этот Корнелий? Пойду-ка я в дом, с утра крошки во рту не было.
Фавн не стал его останавливать и вслед за Хорхом заглянул дом. Брауни, с любопытством оглядываясь, сразу начал подниматься по лестнице.
— Ты куда? — удивился Топус.
— Поглядеть хочу, — просто ответил Хорх. — Я же никогда в домах не был. Арахна, а где тут кухня у вас?
— Кухня внизу, у гномов, — Нинон, похоже, совершенно не тревожило хамское поведение брауни. — Но во второй комнате направо от лестнйцы есть холодильник. Там что-то должно быть… Ты не мог бы принести и мне чего-нибудь? И попить…
— Ха! Я тебе кто — слуга? — возмутился брауни. — Вылезай из своей каморки и сама себя обслужи.
Арахна обиженно замолчала. Фавн все топтался внизу — подняться наверх ему хотелось, но… Как-то не так это нужно было сделать. Ведь эта лестница — проявление Свободы, новой жизни! А брауни этого не понял. Ему просто хочется жрать.
— Ты здесь? — Из крохотной дверки выбрался Корнелий и тщательно рассмотрел бумажку на принесенной бутылке. — Ага, оно самое. Нинон говорит, что Хорх приперся. Надо его выставить. Нечего прикармливать брауни, не люблю я их. Попрошайки.
Не успели друзья опробовать давно сберегаемый Корнелием совершенно особый самогон, как арахна снова подала голос.
— Этот брауни! Он забрал из холодильника все и лег на постель хозяйки! Ест и пьет прямо там!
— Что это он такое пьет? — нахмурился Корнелий.
— Сейчас вино, но у него еще есть пиво. Много!
— Облюет все! — разозлился гном. — Топус! Иди притащи его сюда, я ему в морду суну!