Если бы мы были птицами - страница 11

— Малфой… Спасибо… — прошептала она.

— Я пока ни на что не согласился. — Драко как мог отталкивал от себя желание спасти её.

— Но ты уже задумался! — Грейнджер посмотрела ему в глаза. — Сколько тебе осталось лечиться?

— Дней девять.

— Я постараюсь убедить тебя, — она хитро улыбнулась, вытерев слёзы со щёк, скатилась с его колен и начала одеваться.

— Эээ, — Малфой покачал головой, — нет, ты всё делаешь неправильно!

— В смысле? — она натянула больничные шмотки, закрывая прекрасный вид на свои чудесные сиськи.

— Чтобы меня убедить, надо раздеться, а не наоборот! — усмехнулся он.

Гермиона задумчиво провела пальцем по своим губам:

— Спать с тобой ради спасения?

Он поиграл бровями.

— Ну да, идея класс! — он нагло улыбнулся. — Выйду на волю и всем расскажу, что переспал с сумасшедшей Героиней.

— А то, что я магглорождённая, тебя не отвращает от меня? — она закатала рукав, чтобы показать запястье с побелевшими шрамами, образующими слово «грязнокровка».

Мерлин… Он на миг задумался, разглядывая неприятную надпись, а потом пожал плечами и самоуверенно хмыкнул:

— Думаю, это мне только на пользу — меня сразу зауважают.

— Или убьют, дурачок… Кто тебе поверит? — она не обиделась, а только мягко пихнула его в плечо, и он вспомнил этот жест — Гермиона часто поступала так со своими друзьями: ласково хлопала их по макушкам или толкала, заливаясь смехом.

Раньше. В Хогвартсе. До войны.

— Нет, я пойду другим путём… — весело продолжила Грейнджер. — Давай для начала сделаю массаж.

— Эм. Ну ладно… — согласился Малфой со смешком. — Тоже неплохо.

Грейнджер не шутила и действительно принялась делать ему массаж. Словно хотела занять руки. Уселась позади и, почти обняв ногами, заставила снять рубашку. Долго мяла его спину. Сначала очень жёстко. Но он позволил ей это. Драко выносил её пытку, стиснув зубы, но скоро не выдержал и, застонав от боли, ругнулся. И она начала действовать нежнее, гладить его и почти щекотно пощипывать. А потом вдруг поцеловала. И ещё раз. Маленькие ладони оказались на его груди, а тёплые губы ласково гуляли по спине Драко.

Он на миг задохнулся. Это было слишком неожиданно и приятно…

— У тебя красивая кожа, Малфой… — проговорила Гермиона между поцелуями. — Я словно целýю шёлк. — Она провела влажную дорожку языком, вызвав его прерывистый выдох. — Или лижу сливки…

— У меня везде такая кожа… Мерлин… — пробормотал он, кусая губы от возбуждения: так и хотелось обернуться, схватить её и…

Он лишь тяжело дышал, удерживая себя от необдуманного шага.

— Всё, массаж окончен, — ведьма вдруг шлёпнула его по спине, нагло прерывая блаженство.

— Грейнджер! Умеешь ты обламывать! — недовольно отозвался Драко, поёжившись.

Она уселась рядом и, кинув в него пижамной рубашкой, хихикнула:

— Есть такое. Одевайся! — и вдруг аккуратно взяла его за забинтованную руку и спросила: — Ты правда не хотел себя убивать?

— Нет… Я… Да, чёрт побери, всё это так достало меня, навалилось кучей! — Малфой посмотрел на свою руку, где пульсировала заживающая рана, и ему так захотелось всё рассказать ей. — Кое-что случилось… Я хотел напиться и зашёл в этот бар. Поскандалил с официантом из-за того, что тот не хотел мне наливать, а потом всё-таки напился и… психанул. Увидел на столике нож и прямо при всех срезал метку с кожи…

Гермиона ахнула.

— Ты порезал себя? Чтобы убрать её? — она осторожно провела пальцами по бинтам, совсем невесомо. — А вторую зачем?

Драко взял её за руку и отвёл подальше, на всякий случай, но не выпустил. Ощущение её маленькой ладони согревало его. Он словно совершал преступление, касаясь Грейнджер. И ему нравилось. Он чувствовал себя вором, крадя капли её близости.

— Официант, придурок, бросился на меня, сбил с ног… И вот результат. Но тут уже всё зажило… — продолжил он, показывая второе запястье, на котором бинт был намотан на всякий случай, рана там давно затянулась и не беспокоила.

— Что случилось с тобой? До всего этого? — поинтересовалась она.

Драко окинул Гермиону долгим взглядом. То, что с ним случилось… Воспоминание отзывалось болью в сердце, и он тяжело проглотил комок, прежде чем признаться ей.