Если бы мы были птицами - страница 14

Она заставила веки подняться выше, чтобы разглядеть его рот, который вчера так решительно атаковал её. Это было приятно. Жарко. И слишком мало. Она планировала повторить сегодня, но всё испортила глазастая Скримджер и тупое, идиотское зелье…

Драко всё ещё говорил. И вдруг, заметив взгляд Гермионы, замер. Молча посмотрел на неё и медленно выдохнул. Тёплый воздух коснулся её лба и щеки, а его сильная рука сжалась на талии.

Драко ещё раз вздохнул и припал к её кудрям носом.

— Салазар, твои волосы… — глухо произнёс он. — От них охренительно пахнет. Праздником… Рождеством или Новым годом. Мандаринками.

Грейнджер безучастно следила взглядом за его подбородком.

— Я люблю Рождество… — прошептала она.

— Я тоже… Любил, когда-то… — проговорил Драко с горькой усмешкой. — В детстве. Когда дома меня ждала гора подарков, и все мои капризы исполнялись по первому велению… А потом детство кончилось.

Он резко замолчал, а Гермиона подумала, что и у неё не стало детства, когда она сделала то, что сделала. Ведьма не хотела вспоминать об этом и, зевнув, расслабленно потёрлась головой о твёрдое плечо Малфоя. И тихо замурлыкала мотив одной очень милой рождественской песенки.

— О, мама любила эту песню… — грустно откликнулся Драко.

И начал подпевать. Его голос был похож на тихие раскаты далёкого грома, предвещающего грозу и тёплый летний дождь. Грейнджер закрыла глаза, вслушиваясь в приятные звуки, ласкающие слух. Это была любимая песня матери Драко, которую у него жестоко забрали. Отца, насколько она помнила, у Драко не стало ещё раньше. Люциуса казнили сразу после войны.

Гермиона подумала, что они с Малфоем схожи своей бедой. Они оба — дети, оставшиеся без родителей. Двое сирот, лежащих сейчас в серой палате клиники для умалишённых, как два птенца, выпавшие из гнезда. Два одиноких сердца, в которых тлели огни. Может быть, существовала ещё возможность разжечь их и осветить этот мир?

А может быть, им суждено сгореть дотла…

Сейчас Гермионе было тепло с Драко. Пусть Малфой и не был ей никогда близок, она не брезговала его объятиями и его компанией. Гермионе давно не хватало именно этого — прикосновений, тихих разговоров по душам, даже ссор. Малфой был ей знаком как враг, но, вероятно, пришло время узнать его как… наверное, друга?

Она не знала, чем закончится их общение.

Гермиона поняла, что Драко плачет, когда несколько тёплых капель упало ей на лоб и щеку. Она сделала вид, что заснула, чтобы не смущать парня… И через какое-то время, открыв глаза, увидела, что зарешеченные окна в её палате, покрытые густым зимним узором, уже светились от утреннего света.

Драко рядом не было.

Может быть, он приснился ей? Грейнджер улыбнулась. Если и так, то это был прекрасный сон.

— Доброе утро! — в палату вошла грузная медсестра Лилия. — Мисс Грейнджер, сегодня вечер посещений, вы в состоянии сами встать и умыться? И собрать ненужные вещи в пакет?

Гермиона потянулась всё с той же самой расслабленной улыбкой. Она впервые проснулась после красного зелья в хорошем настроении.

— Доброе утро, Лилия! Я сегодня готова ко всему. Особенно если снимут перчатки. Бесят! — Грейнджер попыталась стащить ненавистную липкую ткань с ладоней, но та, как обычно, не поддалась.

Лилия, подозрительно прищурившись, поставила рядом на тумбочку несколько склянок.

— Вы знаете, что с этим делать. И насчёт перчаток — они всё же лучше, чем смирительная рубашка, согласитесь, мисс Грейнджер? — спросила медсестра с усмешкой. — Или уже забыли, как она вас нервировала?

Смирительную рубашку Гермиона ненавидела даже больше зелий. Она скривила недовольную мину и закатила глаза:

— Не напоминай!

***

— Гарри! Привет, ну наконец-то! — Гермиона радостно смотрела на лучшего друга из-за полупрозрачной завесы защищающей от чужой магии. — Я так соскучилась!

В Мунго тщательно следили за тем, чтобы пациенты не соприкасались с магией посетителей. Поэтому все, кто хоть немного мог навредить себе, всегда встречались с друзьями и родственниками за такой завесой. Ни объятий, ни прикосновений. Только взгляды и слова.

— Гермиона, ты хорошо выглядишь. — Гарри улыбался, он и сам неплохо выглядел и как будто даже немного поправился. — Давай поскорее заканчивай со своим лечением и возвращайся. Джинни тебя заждалась!