Эти бессмертные - страница 29
Людвиг сосредоточился и стал слушать. Ему было немного стыдно.
9
Совещание затянулось. Когда Людвиг и Флетчер покинули кабинет графа, день клонился к вечеру. Хортон откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул. Тяжелый выдался день, а что еще ждет впереди…
Проводить зачистку всегда тяжело, а когда к этому нет никаких оснований, тяжело вдвойне. Если подходить к вопросу чисто формально, Хортон преступил закон, приказав Флетчеру начать реализацию плана полной зачистки. Нельзя убивать людей без веских причин, а желание избежать заслуженной кары за другое нарушение обычаев никак нельзя назвать веской причиной. И не важно, что ты не пытаешься спастись сам, а выводишь из-под удара судьбы возлюбленного эфеба, ставшего для тебя ближе родного сына, это совершенно не важно.
С другой стороны, Людвиг не виноват, что его господин увлекся неведомой магией и переоценил свои силы. Людвиг никогда не стремился превзойти силой своего сюзерена, не пытался взобраться по пирамиде бытия выше, чем предначертано наследственностью и судьбой. Когда было необходимо, Людвиг спрямлял изгибы на пути своей судьбы, но он не пытался повернуть этот путь совсем в другую сторону, перешагнуть через край дороги и ступить на девственную неизведанную землю. А вот Хортон попытался, и, похоже, неудачно.
Начиная работать с книгой Эльдара, Хортон прикинул, сколько попыток призвания демонов он сможет гарантированно сделать до того, как сведения о неведомой магии, творимой в Муралийском Остроге, достигнут ушей герцога Хина. Получилось три попытки. Хортон решил, что этого хватит, что можно рискнуть, и, похоже, зря решил. Пока еще непонятно, что, в конце концов, получится из третьего демона, но это будет явно не то, чего ожидал Хортон. А значит, пора готовить пути отхода, не для себя, это уже невозможно, но хотя бы для тех, кто дорог и любим. Как это ни печально.
В мире, откуда пришел демон, все не так. Там есть специальное слово «прогресс», означающее, что сотни тысяч магов (но при этом отнюдь не воителей) беспрерывно изучают ту ненормальную, вывернутую наизнанку магию, которой пропитан тот мир. И когда кто-то открывает неизвестный ранее закон мироздания, его не подвергают преследованиям, а, наоборот, окружают почетом.
Понятно, отчего так происходит. Не оттого, что на родине демона люди смертны, это тоже важно, но здесь это не главное. Главное — что на родине демона сила армии измеряется не силой предводителя, а количеством бойцов. В это трудно поверить, но если заставить себя принять как данность, что сто холопов технически способны лишить жизни своего повелителя…
Нет, в это невозможно поверить. Вся история вселенной — путь от одного великого воителя к другому. Лео победил Уриэля, Узио победил Лео, Родерик победил Узио… Старого герцога сменяет новый, еще более великий, и в этом, и только в этом, и есть прогресс. От начала времен на Гусином Пике сменилось ровно сто герцогов, сейчас правит сто первый, какое-то время Хортон наивно полагал, что может стать сто вторым… Впрочем, почему наивно? Если знать лишь то, что он знал тогда, шансы представлялись вполне реальными. Он же не знал, что призвать нужного демона намного труднее, чем написано в книге Эльдара.
Хортон встал из-за стола, накинул плащ и вышел из кабинета. Надо размять ноги, проветриться и дать глазам отдохнуть. Возможно, дать волю гневу, если найдется повод.
Не успел Хортон сделать и десяток шагов, как из-за поворота коридора на него выскочила Бригитта. Увидев Хортона, она охнула и схватилась за сердце. Хортон поморщился — эмоциональная неуравновешенность этой девушки всегда была самым большим ее недостатком, как бы не пришлось пожалеть о выборе основательницы новой линии… Впрочем, в роли нейтральной матери она точно сгодится.
— Мой повелитель, — Бригитта рухнула на колени, — я пришла умолять об отмщении.
Хортон довольно усмехнулся. Вот и повод для гнева, и ходить никуда не нужно. Как говорится, у умной лягушки все губы в комарах.
— Кто обидел тебя? — спросил Хортон, ласково положив руку на затылок девушки.
Бригитта задрала голову, и ее взгляд встретился с взглядом Хортона.