Это мой ребенок - страница 25

Названая сестра тряхнула головой, словно пытаясь отогнать страшное воспоминание.

— Такой мрачный… Я совсем по-другому его себе представляла, — пробормотала она, вытянув шею, глядя в окно.

Алексей покосился на врача, который задремал, сидя на заднем сиденье, и повторил уже громче:

— Добро пожаловать на виллу Батуриных! — Мужчина нелепо дернулся спросонок, всплеснул руками и подобрался, поправляя упавшие на нос очки. После чего горячо и хлопотливо забормотал что-то по-гречески. Но никто не стал его слушать. — Пора, отец заждался. — Алексей вытащил из бардачка складной зонтик и собрался отдать его Виктории, но девушка уже открывала дверь и, выскочив, как ошпаренная бросилась к дому.

— Стой, промокнешь! — Алексей нагнал её в три прыжка и раскрыл зонтик. Они поднялись на крыльцо. Доктор Ринос, пыхтя, следовал за ними. Дверь никто открывать не спешил — ещё один верный признак того, что внутри творится что-то неладное.

Порывшись в кармане, Батурин вытащил ключ, которым не пользовался уже несколько лет:

— Мы дома! — громко объявил он, распахивая тяжёлую дубовую створку.

Огромный пустынный холл встретил их давящей тишиной. Тут, как всегда, стоял полумрак и странная гнетущая прохлада, от которой дом не избавлялся даже в самую нестерпимую жару. Странное это было строение, всем здесь было неуютно, признаться, Алексей и сам недолюбливал родовое гнездо. Невольно вспомнились слова девушки о мрачности, и мужчина поймал себя на мысли, что, пожалуй, готов был с ней согласиться, хотя никогда раньше и не смотрел на дом с такой точки зрения.

Алексей взял девушку под руку и повёл к устланной ковром лестнице наверх.

— Ну наконец-то! — громкий возглас Макса заставил его вздрогнуть от неожиданности.

Одетый в чёрный спортивный костюм и кожаную куртку, парень быстро спускался, перепрыгивая через две ступеньки. Алексей не успел ответить. Сестра вдруг вырвала руку:

— Я знаю этого мужчину! — звук её голоса прокатился по холлу звенящим эхом. — Знаю… знаю… знаю…

Макс резко остановился и застыл как вкопанный. Батурин-младший опешил от неожиданности. В наступившей тишине слышалось лишь тяжёлое пыхтение доктора Риноса.

«Ну вот, теперь точно приплыли… — пронеслось в сознании Алексея. — Откуда эти двое могут знать друг друга?» Он лихорадочно соображал, что предпринять, а Виктория уже поднималась по ступенькам навстречу сводному брату.

Макс

С тяжёлым сердцем Макс вышел из комнаты отца и направился к себе. Мало того что тот упрямился, как ребёнок, отказывался ехать в больницу, не повидавшись с дочерью, так ещё и Алексей с какой-то детской мстительностью не отвечал на звонки. Будто это Макс виноват, что отец доверил ему управление инновационной фирмой. Пора бы уже повзрослеть… Сплотиться в общем горе… сейчас не до разборок, ведь состояние отца ухудшается с каждым днем.

А ещё есть Виктория… Перед глазами немедленно возник её манящий образ. Как ни пытался Макс избавиться от воспоминаний, они возвращались. И порой так внезапно, что начинало распирать грудь.

После того как Виктория разорвала их отношения и начала встречаться с каким-то музыкантом, он решил двигаться дальше и забыть обо всём, что случилось. Но не вытерпел, позвонил, чтобы ещё раз услышать холодное: «Я же сказала, между нами всё кончено. Ты хороший любовник, но мне с тобой скучно. Просто забудь о том, что было…»

С тех пор она не звонила ни разу, избегала любых встреч. Вела себя так, будто они совершенно чужие.

У его сводной сестры оказалось чисто мужское отношение к сексу — она получила всё что хотела и тут же забыла о партнёре, накинувшись на нового самца — тупого верзилу из рок-группы, — как на шоколадный пряник.

Глядя на своё отражение, Макс взлохматил волосы. Ничего, теперь у него есть Лена. По крайней мере, она не сходит с ума по вечеринкам и рокерам. Когда отцу станет лучше, у них будет намного больше времени друг для друга…

Внизу раздался звонок в дверь. Борясь с раздирающими его противоречиями, Макс поспешил к лестнице. Они уже приехали! В холле раздавался зычный голос брата, вот только почему не слышно Вику? Обычно бывало наоборот… Может, отец не преувеличивал, говоря, что у неё проблемы с памятью? Сам Макс считал, что вполне в духе сводной сестры выкинуть подобный трюк и заставить других её пожалеть. Несчастная жертва кораблекрушения, которая ищет эмоциональной поддержки у больного отца. Она с детства умела мастерски играть на эмоциях. Особенно отрываясь на тех, кто её любил. Вот и в этот раз, вместо того чтобы подумать об угасающем на глазах отце, она укатила в этот дурацкий круиз…