Это мой ребенок - страница 32
Как назло, дверь снова распахнулась, и в комнату влетел сводный брат.
«Теперь точно приплыли», — пронеслось в голове у Алексея, и он приготовился дать отпор.
Макс
Подходя к отцовской спальне, Макс продолжал хмуриться. Они же договорились встретиться в гостиной… Ему нужно было подготовить сестру к встрече с больным. Вика не может продолжать играть в глупые игры, всему есть предел! От её дурацкого поведения отцу может стать намного хуже… В последние дни тот стал совсем плох, и Макса снедало беспокойство, меньше всего он хотел, чтобы эта взбалмошная неврастеничка принесла отцу лишние волнения.
Макс распахнул двери и застыл, глядя на сидевшую на кровати папину любимицу. Оставалось только догадываться, как долго она здесь рассказывает о себе, жалуясь на потерю памяти и, бог знает, на что ещё!
Алексей стоял рядом, скрестив на груди руки. На появление сводного брата он даже не отреагировал. Только пожал плечами, будто говоря «не мешай им»…
— …я плохо помню, что со мной случилось, пап… — растерянно бормотала Вика, гладя отцовские пальцы… — Не знаю, зачем согласилась на эту поездку…
Макс нахмурился ещё сильнее и подошёл ближе.
— Так зачем ты поехала в этот круиз? — вырвалось у него сквозь зубы.
Девушка подняла голову, их взгляды встретились. В бездонно серо-голубых глазах отражалось нечто похожее на стыд, даже раскаяние.
«Надо же, опомнилась!» — Максу меньше всего хотелось её утешать. В памяти отчётливо запечатлелись те обидные слова, которые Вика выкрикнула ему во время последнего свидания. И, пожалуй, ещё больше боли причиняло ему то, как она обращалась с отцом. А ведь тот любил её, даже обожал.
Но ответа на свой вопрос он не получил — в комнату вошёл врач и попросил всех ненадолго выйти. К нему подошёл Алексей и что-то тихо проговорил. Сестра с поникшим видом поспешила к выходу.
Едва они оказались в коридоре, Макс бросил на неё злобный взгляд.
— Так неожиданно видеть в тебе заботливую дочь! Не ты ли пять дней назад даже слушать не хотела, когда я уговаривал тебя отложить поездку, пока отец не встанет на ноги? Уже забыла? А ведь я почти умолял тебя, Вика!
— Вот как?! — Изящные брови сестры потешно взлетели вверх. Она продолжала изображать жертву катастрофы. Мексиканский сериал, бурные страсти, потерянная память и обретённая наследница. Макс скрипнул зубами от злости и отвращения. — Почему же не остановил меня? — неожиданно сказала она.
И Макс поперхнулся от такой наглости:
— Кто же тебя остановит, коли ты ураган?
— Любого человек можно остановить, пока он не наломал дров… И потом, Errare humanum est.
Неожиданная латынь заставила Макса поморщиться. Долго же сестра готовилась к этому представлению!
— Так ты у нас и латинский язык знаешь? С каких это пор? — Она лишь пожала плечами. — Браво, Вика, из тебя получится хорошая актриса! — Макс театрально захлопал в ладоши. — Моих скудных познаний хватило, чтобы перевести. «Человеку свойственно ошибаться…» Радует лишь одно — мы снова на «ты».
Глаза девушки теперь метали искры. Вот это уже больше походило на прежнюю Викторию.
— Acta est fabula. Финита ля комедия!
— Слушайте, хватит дурака валять! — возмутился вышедший из спальни Алексей. — У Вики амнезия, прекрати уже на неё давить!
— Я согласен, представление окончено, — уже тихо произнёс Макс.
Воцарилось молчание, нарушаемое лишь взволнованным дыханием девушки. Её грудь, затянутая лифом жёлтого платья, продолжала бурно вздыматься. После пятиминутного молчания Вика заломила руки:
— Это было жестоко с моей стороны — взять и уехать…
— Вовсе нет, — вступился защитник-Алексей, прижимая к себе сестру. — Просто ты решила взять тайм-аут в личной жизни. Никто, кроме Макса, не обиделся.
На самом деле шпилька была обращена только к брату. Но Макс проигнорировал этот выпад, рассматривая бледное лицо девушки и искусанные губы. Переживает?! Да ладно… Это так непохоже на самовлюбленную и испорченную дочь, любимицу богатого папочки.
— Ещё не поздно, Вика. Всему есть предел, хватит притворяться, твоему лицемерию нет границ!
— Просто удивляюсь самой себе. Своей бесчувственности и эгоизму. Я потеряла память, но не стыд…