Это война, братишка - страница 54

Макс нахмурился, но тут же хитро мне улыбнулся.

– Не ходи, – пожал он плечами и, подхватив на руки, понёс к дверям универа. – Извините, девочки, руки заняты. Все автографы потом, – весело произнес Градов, поднимаясь со мной по ступенькам.

Я залилась краской и старалась придерживать юбку. Что он творит вообще?

– Ты портишь свою репутацию, – тихо шиплю ему в ухо. – Тебя перестанут слушать влюблённые девчонки.

– Не аргумент, – отмахнулся Макс. – Девчонки не перестанут, пока умеют мечтать. А как известно, все девчонки мечтательницы.

Макс поставил меня на ноги и сам поправил мне юбку и блузку.

– Всё. Веди себя хорошо, будь умницей, делай, что тебе говорят преподаватели, и после учебы нигде не задерживайся, – голосом заботливой мамочки отчеканил брат и поцеловал меня в лобик.

– У меня будет несварение, – скривилась и показала пальцами, что тошнит. Макс хмыкнул и взлохматил мои волосы.

– Так тебе намного лучше, – заметил он, весело улыбаясь. – До вечера, – махнул мне на прощание и скрылся за большими дверями.

Мне совсем не понравилось это новое и противное ощущение тоски. Откуда оно выросло? С чего бы? Мы ведь даже не целовались. Так и не поцеловались…

Развернулась и пошла искать двести вторую аудиторию, лавируя между весёлыми студентами.

***

Вводные лекции подняли мне настроение. Я с удовольствием послушала нравоучения для первоклассников на тему: как важно учиться, быть личностью и найти своё место в жизни. Была впечатлена мягким тоном преподавателей, их улыбчивостью и неподдельной радостью, словно они действительно счастливы работать с гормонально неуравновешенными подростками.

Отовсюду сыпались пошлые шуточки, лились разговоры о сексе, вечеринках и месячных. У меня уши в трубочку заворачивались, и весь день реально тошнило. Всё так сладко и приторно, хоть головой о стену бейся. А на последней паре – «История искусства» – мне сделали заманчивое предложение вступить в хор. «Уж лучше в партию», – буркнула с предпоследнего ряда, на этом всё и закончилось.

За место старосты боролись, словно в депутаты баллотируются. Я наблюдала за представлением со стороны, прикрываясь тетрадью, чтобы, не дай бог, под замес не попасть.

– Ты не слишком-то общительная, – подошла ко мне только-что-избранная-староста. Высокая, нет, не блондинка она – русая – вся такая ладненькая, с фарфоровым личиком и глазами дикой стервы. Такая пережуёт, выплюнет и не подавится.

Лениво изогнула бровь, собирая тетрадки в свой мини-рюкзак насыщенного синего цвета без выпендрежа. Просто. Синий. Рюкзак.

– Для тебя есть поручение, – нагло заявила девица и попыталась мне впихнуть журнал. Я даже заулыбалась. Многие задержались в проходе и устроили столпотворение. Вот оно истинное стадо, шли бы по своим делам, но нет – это же типа «заварушка» намечается.

– Если я не общаюсь, это не значит, что я тупая тихоня, которую запросто можно напрячь. Обратись со своей проблемой к кому-нибудь ещё, – закинула рюкзак и хотела обойти сокурсницу, но девушка ловко встала в проходе.

– Считаешь себя особенной? – издевательски скривила алые губы и оглянулась на свою группу поддержки. Детсад, ей-богу!

– Считаю себя с мозгами, – спокойно ответила, глядя русой в глаза. – Ненавижу, когда простые смертные ставят себя выше других и на каких-то немыслимых основаниях пытаются командовать и управлять. Почему? С чего вдруг? Ты гадишь золотыми какашками? Метишь в президенты? Знаешь, даже это не заставило бы меня выполнить твою «просьбу». У нас демократия, детка, – обошла опешившую девушку и уже внизу обернулась к ней снова. – Попроси ты меня нормально, по-человечески, я бы не задумываясь отнесла журнал на кафедру, а так придётся тебе самой пройтись до другого здания.

Сокурсники расступились передо мной, как перед Иисусом: приятно, однако. На самом деле, я ещё спасла свой зад от новых встреч с Дастином. Бережёный сам себя бережёт.

Только вышла – и угодила в руки Аманды и Лесли. Обоим дико шла форма.

– Вы такие милахи, – улыбнулась вместо приветствия.

– Ты тоже, – ответил Лесли.

– Признавайся, Градов твой парень? – первое, что спросила Аманда и потянула меня в сторону главного корпуса. Я затормозила.