Еврейские Евангелия. История еврейского Христа - страница 19

Обращая внимание на то, что аллюзии на Дан. 7, подразумеваемой при каждом использование фразы "Сын Человеческий", можно увидеть во всех этих ситуациях, Марковский Иисус делает именно такие же претензии на основе полномочий делегированых Сыну Человеческому в Дан 7, как он это делает в Мк 2: 10.[44] Это позволяет мне предложить решение, о последовательности стихов 27-28. (Мк 2:23 – 29) Одно из возражений может быть, что суббота не является "под небом", но на небе и, следовательно, не восприимчиво к передаче власти от Ветхим днями к Сыну Человеческому. Это возражение полностью отвечает утверждением, что суббота дана для человека; следовательно, Сыну Человеческому, которому дано владычество в человеческом мире, является господи Субботы.[45] Это на самом деле необходимая часть аргумент о том, что Сын Человеческий есть господин и субботы, ибо если Суббота (как можно было бы очень хорошо интерпретировано на основании Бытие 1) на Небе, то утверждение, что Сын Человеческий, который имеет Власть только на земле, может отменить ее положения было бы очень слабым. Я думаю, что это объяснение связь между ст.. 27 и 28 ответов многие интерпретационные головоломки, которые возникают, когда 27 читается как обычное гуманистическое утверждение, что–то вроде "Суббота была для человека, так что делайте все, что вы хотите."[46] На мой взгляд, напротив, возможно, является традиционным еврейским оправданием нарушение субботы, чтобы сохранить жизнь, в руках Иисуса Марка, оправдание для мессианской отмены Субботы.[47] Эта интерпретация, конечно, тоже имеет место. Я думаю, что две основные точки зрения сливаются в текст: единство двух ответов Иисуса (оба они являются ссылками на его мессианский статус) и подчинение "Так Сын Человеческий есть господин Субботы."[48]

Галахические аргументы в устах Иисуса здесь и в Глава 7 слишком хорошо сформированы и хорошо исторически засвидетельствованы, что бы их игнорировать; Иисус, или Марк, конечно, знали это. Они не являются пережитком, но представляют, я верю в это, фактические споры первого века, и они дают драгоценные свидетельства того, что такой галахический дискурс и рассуждения были в дошедших до нас текстах уже и тогда. Но это не всё, что здесь есть, конечно. Есть два элемента, того что имеется мобилизации в Евангелиях таких аргументов чисто галахических споров. Во–первых, в обоих случаях, Иисус использует сам аргумент, а не галаху, как признак этического чтения, своего рода притчу; второй и наиболее интересный момент является то, что апокалиптический элемент Сына Человеческого вводится здесь, как и в рассказе о расслабленному, чтобы продемонстрировать мессианскую, божественно–человеческую природу, власти Иисуса как Сына Человеческого сейчас на Земле. Сравнение с Давидом, конечно, очень заострены и позволяют предположить, что Искупитель Даниила 7: 13-14 действительно был понят как мессианский царь, сын Давида. Я хотел бы найти таким образом, здесь явное свидетельство идентификации Давида—Мессия с Сыном Человеческим, опознания того, что явно не требует человеческого генеалогическую связь между ними, ибо Сын Человеческий есть фигура полностью райская, которая становится человеком.[49]

Были и другие древние евреи, во времена самого раннего написания Евангелия, которые тоже читали Даниил 7 таким же образом, по моему предположил, как делал Иисус. В этом варианте прочтения, Марк говорил о Сыне Человеком как о Господине субботы, подчёркивая именно радикальность эсхатологических выводов, но это не то, что могло бы обосновывать шаги за пределы израильской общины. Если видение Даниила в этом месте исполняется через Личность Иисуса, как воплощение Сына Человеческого, то некоторые радикальный изменение есть именно то, что можно было бы ожидать в конце времен. Государь, говорят нам современные политические теоретики, это тот, кто может сделать исключения из любого закона, когда сочтёт это необходимым или целесообразным. Именно такие суждения о том, что Сыну Человеческому была дана власть. Власть выражается путем расширения возможности евреям нарушать субботу, чтобы спасти жизнь. Этот эсхатологический шаг является одним из тех, которые многие евреи отвергли не потому, что они не верили, что Сын Человеческий есть господин и субботы, но потому, что они не верили, что Иисус был тем самым Сыном Человеческим.