Еврейские Евангелия. История еврейского Христа - страница 24

5 Все, живущие на земле, падут и поклонятся ему, И восхвалят, и благословят, и прославят Господа Духов песней.

6 И по этой причине он был избран и сокрыт пред Ним, Прежде сотворения мира и навеки.

7 И мудрость Господа Духов открыла его святым и праведным; Ибо он сохранил жребий праведных, Потому что возненавидели и призрели они этот мир нечестия, И возненавидели все его дела и пути в имя Господа Духов: Ибо в его имени они спасаются, И такова была его благая воля по отношению к их жизни.

Это не точно такая же традиция, что подразумевает Вознесение человеческой фигуры в предсуществующего небесного Искупителя, и эти две линии кажутся почти противоречат друг другу. В глава 46 и его продолжений, Сын Человеческий и божественный Енох мудрый провидец, которому была даны поразительные видения; в главах 70-71, Енох сам был идентифицирован как божество. Это версия традиции апофеоза, когда человек становится божеством.

Эта теологическая инновации должны уже быть до написания книг Притч Еноха в первые века н. э.; это имеет важное значение для понимания подобных разработок, которые мы можем наблюдать в в христологии Нового Завета. Подобно тому, как Сын Человеческий притчах Еноха — это предсуществующая Божественная фигура достойна божественного трона и имеет все привилегии и власть, как Сын Человеческий у Даниила, и как предсуществующий Сын Человеческий Евангелий. Эта Божественная фигура стала в конечном счете отождествляется с Енохом двумя способами, один через Его становление Енохом и когда Енох возносится на небо. Это парадокс, который есть в евангельской истории Христа: с одной стороны, Сын Человеческий — это Божественная личность, часть Бога, сосуществует с Богом в вечности, раскрывается на земле в человеке Иисусе; с другой стороны, человек Иисус был возвеличен и поднят к божественному статусу. Как правильно подметил Моше Идель, мы видим "Сына Человеческого", как апофеоз, человека становящегося Богом, и в то же время, "Сын Человеческий" как Богоявление, самооткровение Бога в человека. Но акцент в Енохианская версия на апофеоз, а в Евангелии на Богоявление, и это будет важной частью дальнейшего рассказа, но оба элемента присутствуют в обеих вариантах. Дальнейшее исследование истории Еноха поможет нам это лучше понять.

Большинство (если не все) идеи и практики движения Иисуса первого века и начало второй век—и даже позже–можно смело понимать в рамках идей и методов, которые мы были в иудаизме этого периода. Идеи Троицы и воплощение, или точнее ростки этих идей, уже присутствовали среди верующих евреев задолго до того как Иисус вышел на сцену, чтобы воплощать в себе те богословские идеи и заявить о своём мессианском призвании.

Однако еврейское происхождение идей движение Иисуса — это только одна часть новой картины которую я обрисовываю здесь. Многое из наиболее убедительных доказательств еврейства первых общин Иисуса можно почерпнуть из самих Евангелий. Евангелия, конечно, почти всегда понимается как маркер разрыва с иудаизмом. Снова и снова мы находим в толкование на них (будь то богословские или научные) заявления о том, что учение Иисуса это радикальный разрыв с "иудаизмом" своего времени. Представления об иудаизме, как законнического, как мрачной религии в сравнении с учением Иисуса о любви и вере, умирают очень тяжело.

Даже среди тех, кто признает, что сам Иисус вполне может быть благочестивым евреем — это, всё равно, особый учитель, последовательно разрывающий с иудаизмом—в Евангелиях, и особенно у Марка, его почти полное опрокидывание формы традиционного благочестия. Одним из наиболее радикальные из этих моментов — полное неприятие Иисусом у Марка иудейских кошерных правил.

Парадокс состоит в том, что в пику традиционному взгляду на этот вопрос, в Евангелие от Марка, Иисус сохраняет приверженность кошруту, и выступал не как противник Торы, а как её защит! Были разногласия с некоторыми другими еврейскими лидерами о том, как лучше соблюдать Закон, но никто (я буду аргументировать это ниже), не думал о том, соблюдать ли законы в обще! Согласно Марку (и тем более Матфею), дало идёт не об отказе от Законов и практики Торы, Иисус был убежденным защитником Торы и выступал против тех, кого он воспринимал как угрозу Закону — а именно против Фарисеев.