Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран - страница 48
В данном комментарии за основу берется теория исторической типологии, согласно которой в различные исторические периоды встречаются различные конфигурации нарративов о благодарности, характерные для различных жанров. В различных жанрах тема «благодарного льва» появляется в разных формах. Средневековая басня и рыцарский роман были, в широком смысле, современниками, но не обязательно выступали литературным развитием друг друга. В романе Кретьена де Труа и в других подобных текстах битва между змеей и львом могла содержать в себе религиозную символику битвы между Христом и Сатаной — измерение, которое отсутствует в басне, где нет ни змеи, ни сцены битвы.
Еврейская традиция
В еврейской традиции классическая история про льва приобретает религиозный смысл. Герой в этой истории — праведный человек, и он относится ко льву с состраданием не вследствие доброты, а вследствие набожности. Даже в тех вариантах истории, где присутствует мотив В381 «Колючка, вытащенная из лапы льва (Андрокл и лев)» и существует взаимная привязанность человека и льва, акцент все равно ставится именно на набожности героя. Отношение льва к своему спасителю может принимать три формы: жалость, помощь и благодарность.
Моделью нарратива о жалости льва является библейская история из книги Даниила о логове льва (Дан. 6:17–25), которая определяется мотивами В771.2.1 «Голодные львы не трогают святого» и В848 «Человек выходит невредимым из логова животных». Похожие истории существуют о таких святых, как р. Хаим б. Аттар, Шауль Нахмиас из Марокко и р. Шалем Шабази из Йемена. Львы также имеют привычку помогать евреям, которые путешествуют в караванах и соблюдают в пути шабат, не оскверняя святой день: львы берут их себе на спину и догоняют первую часть каравана, которая уже ушла вперед.
Благодарный лев также иногда становится спутником, как и в средневековых романах. В еврейской версии «Ивэйна» место рыцаря занимает набожный человек, который спасает льва от извергающего огонь фанделя (леопарда?). Увидев р. Шмуэля б. Калонимуса га-Хасида из Шпеера (XII в.), леопард отступает, а лев становится спутником р. Шмуэля и позволяет ему ездить на себе верхом. В басне на идише набожность не столь важна, наоборот, как и в эзоповской традиции, протагонистом является пастух, который спасает льва, а лев помогает ему. Таким образом, можно сделать вывод о том, что эта история находится в рамках классической, христианской и еврейской традиций.
Нарратив о льве в драматургии и кино
Джордж Бернард Шоу (1856–1950) написал в 1912 г. пьесу в двух актах «Андрокл и лев», которая была впервые поставлена в Берлине. Он опирался на классическую легенду и традиции о чудесах, чтобы создать философский фарс о раннем христианстве. Обширная дискуссия о религии дополняет текст пьесы в издании, куда входят две другие пьесы Б. Шоу — «Охваченные страстью» и «Пигмалион». Сорок лет спустя режиссер Честер Эрскин снял фильм «Андрокл и лев» по пьесе Б. Шоу.
1 Райс отмечает, что похожую легенду рассказывали и о двух других христианских святых — о св. Савве Освященном (439–532) и св. Герасиме Иорданском (ум. 475), который жил в пустыне неподалеку от реки Иордан; см. Rice, Е. Е Jr. Saint Jerome in the Renaissance (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1985), 39, sources 212–213 n. 39–42. Легенда о св. Иерониме была переведена на иврит и фигурирует в письме р. Яакова бен Элиягу, которого отправили к крестившемуся еврею, см. Kobak, J., ed. Ginse Nistaroth: Handschriftliche Editionen aus der jüdischen Literatur (ивр.). (2 parts. Jerusalem, 1972), 2:7–9. Письмо, вероятнее всего, было написано в конце 1250-х или начале 1260-х гг. в Испании. История попала в антологию: Bin Gorion, М. J. Mimekor Yisrael: Classical Jewish Folktales (3 vols. Bloomington: Indiana University Press, 1976), 3:1473–1474 no. 195. 9.
2 Боденхаймер отмечает, что оба вида вариативны и что «размер и цвет гривы не были характерной чертой образа, в который верили люди», см. Bodenheimer, F.S.Animal and Man in the Bible Land (Leiden, The Netherlands: Brill, 1960), 42.