Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран - страница 49

3 Perry, B.E. Aesopica (Urbana: University of Illinois Press, 1952), 609–611, nos. 563, 563a.

4 Эта история бытовала в классической эзоповой традиции и была изложена на латыни Федром (конец I в. до н. э. — середина I в.н. э.), см. Perry, В. Е. Op. cit, 560 по. 481; Perry, В. Е., trans., ed. Babrius and Phaedrus (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1965), 216–217 no. 21, 520 no. 481. Она рассказывалась и на иврите, см., например: Hadas, М., trans. Fables of a Jewish Aesop: Translated from the Fox Fables ofBerechia ha-Nakdan (New York: Columbia University Press, 1967), 7–8 no. 1; и позже на идише: Rosenfeld, M.N. The Book of Cows: A Facsimile Edition of the Famed Kuhbukh Verona 1595 (London: Hebraica, 1984), 31–32.

5 Эта история была известна в древнем Египте, а также в классической эзоповой традиции, в стихах ее изложил Бабрий (И в.н. э.), см. Perry, В.Е. Babrius and Phaedrus, 137–139 no. 104; 450 no. 150; Perry, В. E. Aesopica, 379 no. 150. Она имела многочисленные переложения в европейской средневековой традиции. В Новое время она была записана на Ближнем Востоке, в Северной и Восточной Африке. Еврейский баснописец р. Берахия бен Натронай га-Накдан (ХП-ХШ вв.) включил эту историю в свой сборник, см. Hadas, М. Op. cit, 34–36 по. 15.

6 Эта сказка была переложена на стихи Бабрием и пересказана в прозе Федром, см. Perry, В.Е. Babrius and Phaedrus, 115 no. 94 (В) и 201 no. 8 (Р). Как и другие басни эзоповской традиции, она была популярна в Средние века. Меньшей популярностью она пользовалась в арабской литературе. С помощью этой басни р. Иешуа бен Ханания (I–II вв. н. э.) успокоил толпу, выступавшую против Адриана, который нарушил свое обещание восстановить Храм (МР, Берешит 64:10). Эта басня входит в сборник р. Берахии бен Натроная га-Накдана, см. Hadas, М. Op. cit, 20–22 по. 8.

Мы всегда очень почитали Шалома Шабази, благословенной памяти, да защитят нас его заслуги. При жизни он был праведным человеком, и люди приходили к нему. После его смерти больные приходили помолиться ему, лежали, распластавшись, на его могиле, некоторые просили излечения. Даже арабы просили у него помощи.

Однажды был имам^>1. К нему пришли люди и сказали:

— Шалом Шабази взял над нами власть.

Тогда имам^>2 сказал им:

— Я желаю увидеть [могилу] Шалома Шабази и могилу Ибн Альвана, колдуна.

Отправился имам на могилу Шалома Шабази и увидел там людей, читающих псалмы. Кто-то зажигал восковые свечки в честь вознесения души Шалома Шабази. Имам был восхищен тем, что увидел, и тем, с каким почтением люди относятся к Шалому Шабази, благословенной памяти, да защитят нас его заслуги.

Имам пошел домой и подумал: «Теперь я переоденусь, как будто бы иду почтить Ибн Альвана, и посмотрю, что творится на его могиле».

Он пошел и увидел, что люди там поклоняются языческим богам и воскуряют фимиам. Они брали топоры и срубали головы, брали ножи и резали сами себя. Так все и было — презренны были их дела.

Тогда имам сказал своим сыновьям:

— Разрушьте могилу Ибн Альвана, выкопайте его кости и сожгите их.

Его сыновья сделали так, как он велел.

Когда евреи узнали об этом, они испугались, как бы имам не приказал сделать то же самое с могилой Шалома Шабази, да защитят нас его заслуги. И с трепетом ждали, что же будет дальше.

Мимо проходили два почитателя Ибн Альвана, и они стали обвинять евреев в том, что произошло. Тогда имам сказал им:

— Я знаком с еврейской верой. Идите и умиротворите Шалома Шабази.

И что же сделали эти два человека? Они вскочили на лошадей, как смелые люди, жаждущие творить зло, и, замыслив недоброе, направились к могиле Шалома Шабази. Когда первый добрался почти до самой могилы, его лошадь взбесилась, сбросила араба, и тот умер на том самом месте. А второй, увидев это, испугался и убежал.

В то время имам построил себе дворец, его сын неожиданно заболел и впал в безумие^>3.

Шалом Шабази пришел к имаму во сне и сказал ему:

— Твой сын выздоровеет завтра, и пусть я больше не услышу ни одного дурного слова о себе и не увижу ничего такого, что хотели сотворить два всадника, осквернив мою могилу. Это тебе предупреждение.