Фацеции - страница 18

Однажды, когда он стоял на пороге двери и не решался выйти на улицу из страха перед ямою, мимо дома проезжал молодой всадник с соколом на руке и двумя собаками из породы тех, которые зовутся охотничьими. Больной стал звать его к себе. Ему все казалось новым, ибо он не помнил уже того, что видел раньше, пока был болен. Когда молодой человек подъехал, безумный ему сказал: „Эй, послушай минутку, прошу тебя: объясни, пожалуйста, что за штука, на которой ты едешь, и для чего она тебе?"— „Это лошадь, — отвечал тот. — На ней я езжу на охоту". — „А то, что ты держишь на руке, как это называется и для чего оно?" — „Это сокол, он обучен охоте на перепелок и куропаток". — „А те, что за тобой бегут, что за звери и что они делают?" — „Собаки, они обучены выслеживать птиц на охоте". — „А те птицы, для охоты на которых понадобилось столько вещей, какова им цена, если подсчитать все, что ты добываешь охотою за год?" — „А я не знаю, - ответил юноша, — думаю, что не больше шести дукатов". — „А сколько стоит лошадь, собаки и сокол?" — „Дукатов пятьдесят". Тогда удивленный глупостью молодого охотника безумец воскликнул: „О, уходи скорее, прошу тебя, беги, пока не вернулся домой наш доктор. Потому что, если он найдет тебя тут, он сочтет тебя за самого большого безумца из всех людей и, чтобы тебя вылечить, посадит в лужу, где сидят остальные больные, и вдобавок в самое глубокое место, так что ты будешь погружен по самый подбородок. Этим он хотел показать, что охота самое большое безумие. Только изредка для людей богатых она может служить телесным упражнением“.

Боначчо, остроумный молодой человек из фамилии Гуаски, который был вместе с нами в Констанце[14], вставал с постели очень поздно. Когда его товарищи упрекали его за лень и спрашивали, что он делает так долго в постели, он отвечал им, улыбаясь: „Я слушаю судебное состязание. Каждое утро, как только я просыпаюсь, ко мне являются две фигуры в женском одеянии — Прилежание и Лень. Одна убеждает меня вставать, работать, не терять моего дня в постели. Другая ей возражает и уговаривает меня оставаться в тепле моего ложа, ибо на дворе сильный холод, телу нужно давать покой и невозможно всё время работать. Первая вновь излагает свои доводы. Пока они все спорят и пререкаются, я, как беспристрастный судья, не склоняюсь ни в ту, ни в другую сторону. Я слушаю их спор и жду, пока они придут к согласию. Вот почему я встаю поздно: я жду конца спора“.

Одного еврея уговаривали обратиться в христианскую веру, но он не мог решиться расстаться со своим имуществом. „Отдайте его бедным, — говорили ему, — ибо, согласно евангельскому слову, которое есть истина, вам воздастся во сто крат“. В конце концов он дал себя убедить, принял христианство и роздал свое имущество нищим. После этого в течение месяца то один, то другой из христиан наперерыв звали его к себе. Всюду его ласкали и хвалили за то, что он сделал. А он, живя изо дня в день, все ждал, когда, согласно обещанию, ему воздастся сторицею. Скоро людям надоело кормить его, приглашения становились редки, и он дошел до такого жалкого состояния, что ему пришлось обратиться в какой-то приют. Там он заболел кровотечениями из задней части, которые довели его до последней степени истощения. Он потерял надежду на излечение, а также и на то, что ему когда-нибудь воздастся во сто крат. Однажды, когда болезненные ощущения гнали его на воздух, он встал с постели и отправился на соседний лужок, чтобы облегчить себе желудок. Удовлетворив нужду, он принялся искать кругом пучок травы, чтобы утереть себе зад, и случайно наткнулся рукой на сверток из материи, полный драгоценных камней. Разбогатев, он обратился за советом к врачам, выздоровел, купил себе дом, имение и зажил с тех пор в величайшем довольстве. И все ему говорили: „Ну, вот, разве мы не правильно предсказывали тебе, что господь воздаст тебе во сто крат“. — „Воздать воздал, — отвечал тот, — но перед этим он допустил, чтобы я изошел кровью через зад чуть не до последнего издыхания. Это говорится о тех, кто медленно оказывает благодеяние или медленно отплачивает за сделанное ему добро.