Фанатики Аль Асада - страница 24

стр.


Я не ответил. Я заснул почти сразу же, как только она уснула, мои руки обнимали мягкие женские изгибы ее груди, тепло ее теплого тела согревало меня, убаюкивая меня.


* * *


Четверг. 22:15 Восточная 48-я улица.




Когда мы с Тамар вошли в ресторан, они оба сидели за полу-уединенным столиком на четверых. У блондинки были длинные волосы, бледный цвет лица и платье с глубоким вырезом, которое сводило ее груди вместе, образуя ярко выраженную декольте. Когда мы вошли, она смотрела на дверь, поэтому сразу же нас заметила. Она встала из-за стола, бросилась к Тамар, обняла ее и поцеловала в щеку, когда она издала счастливые, бессмысленные звуки приветствия.


Мужчина за ее столом не сдвинулся с места. Он ждал, что она приведет нас к нему. Шелли была права. Он был таким же смуглым, как и она блондинка. Его смуглая кожа была оливково-коричневой, а короткая, аккуратно подстриженная борода была черной и жилистой, как уголь. На вид ему было за тридцать.


Когда мы подошли к столу, Шелли одной рукой обняла Тамар.


«Это мой хороший друг, Хамал», - сказала она, представляя его. «Хамал, я рассказывала тебе о Саиде. Я не знаю ее очень давно, но она действительно милая девушка».


Хамал быстро взглянул на Тамар, но внимательно посмотрел на меня. У меня каштановые волосы и обычные черты лица, которые подходят практически любой национальности. Тем не менее, незадолго до того, как мы с Тамар покинули отель, я потратил время, чтобы втереть краску для кожи в лицо и руки, которые затемнили их еще на несколько оттенков. Мои волосы теперь были черными как смоль.


«А это жених Саиды», - пробормотала Шелли. «Саида, представь его, ладно. Я никогда не могу вспомнить его имя».


«Махмуд эль-Зауми», - сказал я, слегка поклонившись. А затем я добавил по-арабски: «Ахален ва-Сахален, я Шейх!»


Хамал расплылся в радостной улыбке при словах моего приветствия.


«Салам Алейкум», - ответил он.


«Салам».


"Вы египтянин?" - спросил он по-арабски.


«Из пустыни», - ответил я.


«Ага», - удовлетворенно сказал Хамал. "Тогда вы бедуин?"


«Мы все верим в Пророка», - уклончиво ответил я.


Он жестом показал мне


сесть рядом с ним. Шелли села по другую сторону от него. Тамар села между мной и Шелли.


"Могу я заказать вам выпить?" - спросила Шелли Тамар.


«Я выпью джин с тоником», - сказала Тамар, прежде чем сообразила, о чем она говорит.


Лицо Хамала застыло. Он ждал, что я сделаю заказ. Я покачал головой.


«Мне нельзя употреблять алкоголь, - сказал я Шелли. Я повернулся к Хамалу. «Саида из секты Алави», - объяснил я. Хамал расслабился. Аллави разрешено употреблять алкогольные напитки, в отличие от среднестатистического мусульманина.


«Она сирийка, - сказала мне Шелли».


Я кивнул. "Да."


"Это где вы встретились?" Хамал все еще относился ко мне немного подозрительно.


«Да. Ее отец был офицером в Саваиме», - сказал я ему. Хамал кивнул. По-видимому, он знал о тюрьме сирийской армии, которая находится недалеко от Дамаска.


"Почему ты был там?" он спросил.


Я без юмора улыбнулся. «Им не нравилась моя политика», - с сожалением сказал я. «Я был слишком революционером даже для Аль-Фатха. Баасистский режим арестовал меня по сфабрикованному обвинению. Я провел пять месяцев в Шебаиме, прежде чем был освобожден. По совпадению, отец Саиды был тайным нашим сторонником. Я был освобожден, он привез меня домой. Именно тогда я встретил ее ».


"А что вы делаете здесь, в Соединенных Штатах?" - спросил Хамал, все еще любопытствуя обо мне.


Я позволил своему лицу принять строгий вид.


Я снова перешел на арабский. «Мне было приказано произнести икра - высказывание». Икра означает повторять, взывать. Оно происходит от того же арабского глагола - «каръа», от которого происходит слово Коран, или Коран. Коран означает «декламация».


Хамал вопросительно поднял бровь.


«Вы, конечно, знаете девяносто шестую суру Корана», - сказал я многозначительно.


Хамал пожал плечами. «Я не настолько сведущ в словах нашего Пророка».


Я процитировал: «О, Пророк, борись с неверующими и лицемерами и будь жесток с ними!» Я подчеркнул последнюю фразу.


Хамал осторожно сказал: «Это мабим - очевидно, - что ты ученый человек, Мах'муд».