Философия науки - страница 19

Наконец, обыденному наблюдению физики Аристотеля Галилей противопоставляет эксперимент. В научном эксперименте как раз и находит свое проявление принцип конструктивизации, поскольку осуществление эксперимента возможно лишь при условии выделения и фиксации отдельных свойств в чистом виде, т.е. создания идеализированной модели исследуемого объекта. Иными словами, у ученого появляется возможность не просто пассивно следовать свидетельствам чувств, но задавать вопросы природе, основываясь на исследовании выделенных свойств в ходе эксперимента, т.е. в ходе активного предметно-практического воздействия исследователя на изучаемый объект. Тем самым ломается характерная для античности установка, согласно которой мудрым считался тот, кто не принимал участия в практическом преобразовании действительности, а только созерцал ее как бы со стороны.

Эксперимент проводится Галилеем широко, планомерно, систематически для подтверждения или опровержения того или иного теоретического положения (достаточно указать на галилеевские эксперименты, связанные с изучением свободного падения тел). Все это приводит к тому, что эксперимент становится неотъемлемым компонентом научного познания. Галилей фактически впервые в истории научного познания использует полноценный научный метод, гармонически соединяющий теорию, эксперимент и математику. В самом деле, Галилей в своих исследованиях сочетает теоретический анализ, математические рассуждения, вычисления и доказательства, измерения, наблюдения и эксперимент. Так, теоретические и математические доказательства, развернутые им в "Диалоге" в защиту гелиоцентрической системы, он старается подтвердить эмпирическими данными, полученными в результате наблюдения звездного неба с помощью им самим сконструированного телескопа. Аналогично, широко применяются Галилеем эксперимент, измерения, математические и теоретические рассуждения и при исследовании других проблем естествознания: свободного падения тел, движения Земли, скорости света, колебаний маятника, условий всплывания тел и т.д.

Иными словами, формирование научного метода не останавливается на стадии философского обоснования его возможности. Возможность нового метода была превращена в действительность в трудах основоположников естествознания. Окончательное завершение процесса становления нового метода, новой системы познания, т.е. классической науки, связано с именем Ньютона, который был творцом первой обширной плодотворной системы теоретической физики, по выражению А. Эйнштейна. С этого момента наука, плодотворно развив заимствованный у философии опыт теоретического исследования, стала изучать действительность своими собственными теоретическими средствами. Теоретическая самостоятельность науки по отношению к философии является необходимым условием завершенности ее метода, ее познавательной системы, эффективность которой была впоследствии блестяще подтверждена. Именно при этом условии мы можем утверждать, что сложилась вполне зрелая, сформировавшаяся система науки и научного метода, что отношения философии и науки постепенно в ходе последующего исторического развития становятся отношениями самостоятельных и в то же время активно взаимодействующих между собой партнеров.

Таким образом, историческое становление метода и системы познавательной деятельности науки произошло в результате объединения в единстве, целостности до этого развивающихся обособленно теоретических, эмпирических и математических процедур исследования. Именно прочная взаимная связь, обусловленность, динамическое равновесие теории и эмпирии, постоянное сопоставление результатов теоретического и эмпирического исследования при непременном математическом их обеспечении и характеризует собой совершенно новый, неизвестный до этого научному познанию метод. Процесс такого объединения потребовал времени от античности до семнадцатого столетия. И если отдельные попытки приблизиться к данному методу выглядели в условиях античности или средневековья исключением, противоречили принятым тогда философским, методологическим установкам, то начиная с XVII века, с работ основоположников классической науки, новый метод становится нормой, привычным, само собой разумеющимся правилом, каноном научного исследования.