Фируз - страница 44

Я говорил. Не знаю сколько и как долго все это продолжалось. Выдирал из своей памяти мельчайшие подробности и детали. Говорил о том какая она прекрасная, какой чудесный вид открывается из иллюминатора спасательного модуля.

— Сверху все совершенно иначе. Высота открывает невиданное зрелище на эту планету, которое невозможно лицезреть, ступив на нее своими ногами. Бесконечные просторы. Все до самого горизонта ровно как лист и кажется, вытяни руку вперед и можно достать до самого края планеты.

Она слушала. Я видел эти глаза, горящие ярким огнем. Видел как появлялась ее улыбка на лице, в тот самый момент, когда я описывал все то, что видел сам. Она была как ребенок, который совсем недавно узнал, что вокруг нее существует целый мир. Животные, растения, все многообразие природы вплоть до самых молекул.

— Неужели тебе это интересно? — я спросил ее, не веря, что такая мелочь, как описание планеты может вызвать столь животный интерес.

— Конечно! Ты даже не представляешь как! Мы…. - она хотела что-то сказать, но потом остановилось. Улыбка внезапно исчезла, а на смену ей пришла грусть. Глаза остыли.

— Что? Что ты хотела сказать?

— Не важно. Это… не имеет значения, особенно для тебя.

— Почему ты так решила? Я такой же человек как и ты.

Последние слова вызвали ухмылку на ее лице и она сразу вспомнила слова Джея.

— Помнится, твой друг говорил иначе. Как она сказал? Звери, хищники.

— Он был взволнован. В таких ситуациях очень сложно контролировать себя, особенно, когда на кону стоит собственная жизнь. Ты должна понять его.

Девушка резко встала и подошла к столу. На поверхности лежало несколько открытых книг. Пожелтевшие, готовые развалиться в руках при малейшем усилии, они были похожи на слитки золота и ценность их была соответствующей.

— Ты видел их? — он взяла книгу за черный переплет и поднесла издание прямо к лицу. — Ты видел их, скажи мне?

На развернутой странице были изображены звери: слоны, тигры, львы. На другой странице перечислялись и изображались различные обитатели морей и океанов. Киты, касатки, акулы и медузы. Все это и еще много других представителей морских глубин были запечатлены на страницах этой старой энциклопедии. Я молча кивал в ответ и называл каждое животное, на которое указывала девушка.

— А это кто? А это…А это…А это.

И вскоре, когда все закончилось и список был исчерпан — девушка заплакала.

— Неужели ты никого из них не знаешь?

Она отрицательно покачала головой.

— Я родилась в этом месте, — она заговорила сквозь слезы, — Давно. Не могу сказать когда точно это произошло, но с тех пор тут мало что изменилось. Разве что люди, которые всегда встречали меня в буферной зоне. Здесь все осталось как и тогда. Темно, сыро и холодно. Одни и те же люди, лица, разговоры о будущем и о Земле, на которой мы скоро сможем основать свой дом. Мы так долго ждали этого, и вот сейчас, кажется, мы нашли то, что искали так много лет.

Девушка немного пришла в себя. Глаза стали красными от слез, но она не обратила на это внимания. Поправив свою мантию и надев на голову капюшон, он взяла книгу и молча села за стол. Тусклый свет упал прямо на нее.

— Ты можешь идти, — дрожь все еще чувствовалась в ее голосе, — Никто не задержит тебя до самых дверей и… спасибо, что рассказал какая она красивая.

Когда все закончилось, врачи спешно вышли из палаты и принялись подводить итоги. Позади осталось несколько часов сложнейшей операции. Вытирая пот с лица и стараясь хоть как-то взбодриться, один из них, самый высокий и пожилой, подошел к аппарату с водой. Его глаза закрывались от усталости, а руки уже едва держали пластиковый стаканчик.

Разговор стал набирать силу. Габриэль вышла в числе последних. Скинув маску и расстегнув плотный медицинский халат, она прошла вперед и сбросила всю одежду в бокс для утилизации. Несмотря на все меры предосторожности, радиация могла впитаться и в нее, поэтому любая одежда и обувь подлежали полной утилизации, а кожа рук и лица специальной очистки.

Обогнув гудящую толпу врачей, женщина прошла через дверной проем смежного помещения, закрыла за собой дверь и посмотрела в кабину для очистки. Клаустрофобия уже давно не беспокоила ее. Проведя столько лет в на этом корабле, она смогла научиться преодолевать эту фобию, жить с ней и даже контролировать. Но когда дело доходило до камеры отчистки, все ее страхи вылезали наружу. Защита теряла свою силу. Дрожь, резкой волной пробегалась по всему телу. Сердце начинало биться чаще и сильнее. Но правила нельзя было нарушать.