Галактическая лаборатория - страница 10

   - Мы не жалеем, - сказал Максим. - У нас был хороший интернат. И потом, мы там с Верой встретились. Правда, Вера?

   - Да, - Вера обеими руками держала чашку. - То, что встретились мы с тобой, Максим, это единственный плюс нашего сиротства. Всякое было у нас в детдоме. Сколько обид, слез мы пережили, ты все забыл. А одно то, что никому ты не нужен, выброшен из жизни женщины самой дорогой на свете. Ведь им, нашим матерям, даже лучше бы было, если бы мы родились мертвыми или умерли в младенчестве.

   - Бабушка, - раздался пьяный голос из открытого окна, - баба, - а затем звук падения чего-то тяжелого.

   Молодая женщина встала и, направляясь в дом, сказала:

   - Лучше, детушки, в детдоме, чем с такой вот матерью.

   Ее не было довольно долго.

   - Какую бабушку она звала? - спросил Максим.

   - Видно, еще с ними кто-то живет, - ответила Вера.

   И тут на веранду вышла Люба. Она мутными глазами смотрела на ребят. Было видно, что ей очень плохо.

   - Вы кто? - спросила Люба и пьяно икнула.

   Тут на веранду быстро вышла Вера Никитична. Она была моложе Любы лет на восемь, но Люба выглядела по сравнению с ней пожилой женщиной.

   - Вот это, - хозяйка положила руку на плечо Вере, - дочь твоя. А это... - другой рукой она обняла Максима.

   - Сын, что ли? - улыбнулась Люба, показав неполный комплект зубов.

   - Сына своего ты навеки потеряла. Это жених Верочки Максим.

   - Надо же - дочка, - Люба пьяно всхлипнула. - Это надо отметить. Дай что-нибудь выпить.

   - Ты уже наотмечалась, - хозяйка шагнула к ней. - Мать в могилу раньше срока вогнала, детей порастеряла! Тварь ты, Любка, непотреба.

   - Не шуми, бабуля, одна я у тебя, - Люба полезла к хозяйке обниматься.

   - Нет, милая моя, - отстраняясь, сказала Вера Никитична, - вот смысл моей жизни, - она указала на Веру.

   - Значит, меня теперь по боку? - зло сказала Люба. - Ну, дай хоть глоток, будь человеком.

   - А ты всех нас не по боку? Тебе только бы зенки свои залить, а по молодости под мужиком полежать хоть под каким-нибудь. Уйди с глаз моих, поганка! - Вера Никитична с угрозой шагнула к Любе.

   Люба быстро метнулась в дом и закрылась в своей комнате.

   - Завтра рано утром сосед с сыном за рыбкой едут на целый день. Порыбачь и ты с ними, Максимушка, - сказала хозяйка, подсаживаясь к столу.

   - Я же не умею, - оторопело проговорил Максим. - А Вера?

   - А мы с Верой на хозяйстве останемся. Поговорить нам, Максим, надо. Серьезно поговорить. А рыбу ловить уметь нечего. Тебе дядя Тихон все покажет и удочку свою даст. Юра его только недавно с армии вернулся, так что тебе будет, о чем поговорить. А сейчас идите спать, я сама здесь все уберу.

   Было еще темно, когда Вера проснулась. Она надела халатик и вышла на крыльцо. Во дворе стоял сарай, и оттуда был слышен какой-то шум. Вера подошла к открытой двери и увидела, что хозяйка сидит на низенькой скамеечке и доит корову. Она так ловко это делала, будто бы занималась дойкой с малолетства. Это все так не вязалось с ее внешним обликом: джинсами в обтяжку, клетчатой ковбойкой с закаченными рукавами и банданой.

   - Доброе утро, - сказала Вера.

   Корова повела большим глазом с поволокой в сторону Веры, а хозяйка обернула к ней лицо в пол-оборота и тихо-тихо сказала:

   - Иди, посиди в саду, не пугай Мальвину.

   Вера села на скамейке под орехом, а вскоре вышла из сарая Вера Никитична. Она вынесла ведро молока, взяла с крючочка кружку, зачерпнула ею пенное молоко и протянула Вере.

   - На, деточка, попей парного.

   Вера пила теплое молоко, а хозяйка смотрела на нее так, как смотрят на самое дорогое дитя самые любящие матери.

   - Спасибо, - сказала Вера, вытирая губы тыльной стороной ладони. - А Максим уже уехал?

   - Да, с часок уже, как уехал. Ты ведро с молоком в кухню отнеси, а я Мальвину в стадо провожу и приду.

   Вера взяла ведро и вошла в дом. Она слышала, как захлопнулась калитка за хозяйкой.

   В кухне стояла растрепанная Люба и пила воду, взятую из холодильника.

   - Так ты мне не приснилась? - удивленно спросила она.