Гарри Поттер и философский камень (Potter's Army) - страница 18

Великан снова уселся на диван, который прогнулся под его весом, и начал вынимать различные вещи из карманов куртки: медный котёл, помятую упаковку сосисок, кочергу, чайник, нескольких кружек с отбитыми краями и бутылку с янтарной жидкостью, из которой он отпил перед тем, как начать заваривать чай. Вскоре хижина наполнилась шипением и ароматом жарящихся сосисок. Пока великан трудился, никто не проронил ни слова, но когда он снял с кочерги первые шесть сочных, жирных, чуть-чуть подгорелых сосисок, Дадли нервно затоптался на месте.

- Ничего у него не бери, Дадли, - резко сказал дядя Вернон.

Великан мрачно ухмыльнулся:

- Жирной сардельке, которую ты называешь сыном, уже больше некуда толстеть, так что не беспокойся, Дёрсли.

Он передал сосиски Гарри, который так проголодался, что словно вкусней еды в жизни не пробовал, но при этом он всё ещё не мог отвести взгляд от великана. Наконец, поскольку, похоже, никто не собирался объяснять, что происходит, он сказал:

- Извините, но я до сих пор не знаю, кто Вы.

Великан сделал большой глоток чая и вытер рот тыльной стороной ладони.

- Зови меня Хагрид, - произнёс он, - все так зовут. И, как я сказал, я - Хранитель ключей Хогвартса… Ну, о Хогвартсе ты, конечно, всё знаешь.

- Э-э… нет, - сказал Гарри.

Хагрид, похоже, сильно удивился.

- Извините, - быстро добавил Гарри.

- Извините? - рявкнул Хагрид и повернулся к Дёрсли, и те снова отшатнулись в тень. - Это они должны извиняться! Я знал, что письма ты не получал, но уж не подумал бы, что ты даже не знаешь про Хогвартс! Неужели тебе никогда не было интересно, где твои родители всему этому научились?

- Чему всему? - спросил Гарри.

- ЧЕМУ? - прогремел Хагрид. - Так, погоди-ка!

Он вскочил с места и в своём гневе, казалось, заполнил всю хижину. Дёрсли сжались у стены.

- Вы хотите сказать, - прорычал Хагрид, обращаясь к Дёрсли, - что этот мальчик… этот мальчик!.. Не знает ничего… ВООБЩЕ ничего?

Гарри показалось, что великан зашёл слишком далеко. В конце концов, он учился в школе, и оценки у него были довольно неплохие.

- Кое-что я знаю, - сказал он. - Ну, там, математику и всякое такое.

Но Хагрид просто махнул рукой и сказал:

- Я имею в виду, о нашем мире. Твоём мире. Моём мире. Мире твоих родителей.

- О каком мире?

Хагрид выглядел так, словно вот-вот взорвётся.

- ДЁРСЛИ! - прогремел он.

Бледный как полотно дядя Вернон прошептал что-то похожее на «мимбл-вимбл». Хагрид ошеломлённо посмотрел на Гарри:

- Но ты должен знать о своих маме и папе, - сказал он. - Они же знамениты. И ты знаменит.

- Что? Мои… мои мама и папа не были знаменитыми.

- Ты не знаешь… ты не знаешь… - Хагрид запустил пальцы в волосы и озадаченно посмотрел на Гарри.

- Так ты не знаешь, кто ты такой? - спросил он, наконец.

Дядя Вернон внезапно обрёл дар речи.

- Прекратите! - потребовал он. - Прекратите сейчас же! Я запрещаю вам что-либо говорить мальчишке!

Даже более храбрый человек, чем Вернон Дёрсли, испугался бы разъяренного взгляда Хагрида; и когда великан заговорил, его голос дрожал от ярости.

- Вы никогда не говорили ему? Никогда не рассказывали, что было в письме, которое оставил ему Дамблдор? Я был там! Я видел, как Дамблдор оставил его, Дёрсли! И вы все эти годы скрывали это от него?

- Что скрывали? - нетерпеливо спросил Гарри.

- ОСТАНОВИТЕСЬ! Я ЗАПРЕЩАЮ ВАМ! - в панике завопил дядя Вернон.

Тётя Петуния ахнула от ужаса.

- Да ну вас к чёрту, - сказал Хагрид. - Гарри… ты волшебник.

В хижине наступила тишина. Были слышны лишь шум моря и свист ветра.

- Кто? - выдохнул Гарри.

- Волшебник, конечно же, - сказал Хагрид, садясь обратно на диван, отчего тот застонал и прогнулся ещё ниже. - Я б даже сказал, очень хороший, если тебе немножечко подучиться. С такими мамой и папой кем же ещё ты мог стать? Думаю, сейчас самое время прочитать письмо.

Гарри протянул руку, чтобы наконец-то взять желтоватый конверт, на котором изумрудными чернилами был написан адрес: «Мистеру Г. Поттеру, Пол, Хижина на скале, Море».

Он распечатал письмо и прочитал: