Газета Завтра 1018 (21 2013) - страница 34

Когда у текущих акустических процессов, у текущего времени внутри  возникают гештальты, причем обладающие не свойством дизайна, то есть не угловатости, но аддитивности, то есть приставленности друг к другу. Вот я  сжал два кулака, и вы видите, что образовался  шарик. Но кулаки смотрятся по отдельности, а  одновременно это как бы и двойной кулак. Акустическое переживание становится таким сложным, что уже можно говорить о том, что это музыка.

Не знаю, насколько это понятно. Наверное, звучит, как какое-то исповедание сектантской правды, меня это смущает, но проще я  сказать не могу.

"ЗАВТРА".  Но как получилось, что сейчас музыка стала в значительной степени дизайном. Притом что сравнительно недавно и у нас, и на Западе какие-то совершенно угловатые  произведения воспринимались массами  просто как откровение, в том числе и  музыкальное?

А.Г. Во-первых, в этом вопросе есть определенная подмена, или, точнее, прыжок через яму. Я говорил о музыке вообще, а вы теперь спрашиваете о том, что, грубо говоря, техно-продюсеры - что они, идиоты, себе понимают? Слово "дизайн" всплыло, потому что я пытался объяснить, что такое связность.

Если мы хотим теперь перейти на то, как себя ведут в пространстве акустической вседозволенности молодые юзеры компьютеров - это совершенно другая история. Мне она не очень интересна.

Я сначала  провоцировал несколько лет, когда компьютеров не было. Я увидел, как легко и просто делается техно-музыка. Я пытался уговорить русских провинциальных аутсайдеров, чтоб они тоже начали делать такого рода музыку. Я не знал, что она уже реально существует много лет в России. До Запада она не доходила, Интернета ещё особо не было.

А когда это стало мейнстримом, когда компьютер перестал быть роскошью и на компьютер стали тащить всевозможные аудиопрограммы, произошла чудовищная глобализация. Стало невозможно говорить о музыке с каждым отдельным разумным двуногим, который этой музыкой занимается. Как невозможно ребенку, играющему в футбол предъявлять претензии по поводу правил футбола. Потому что в Зимбабве или в Уругвае играют дети в тот же самый футбол. То же самое, к рэперам невозможно предъявить претензии по поводу ограниченности или слишком заформатированости хип-хопа, потому что он такой уже везде.

То же самое с электронной музыкой или с дизайном -дизайн везде примерно одинаков. Вот мы сидим в кафе. Здесь тоже есть интерьер. Можно пристать: а вот почему такой интерьер? Но это сектантский взгляд. Поэтому я придерживаюсь взгляда культурологического, сделать шаг назад и, как говорят, "чекать" - "check it out". Я отмечаю, что это существует, но я не предъявляю претензии. Я не говорю, что кто-то не прав или что так делать нельзя. Хотят люди делать дизайн, пускай люди делают дизайн. Если они не хотят его слышать или не способны слышать, пускай не слышат. Если возникает какой-то птичий язык, на котором они объясняют, чем один дизайн лучше или хуже или предпочтительней другого - ради Бога.

Если бы я был преподавателем или  главным санитарным врачом России по электронной музыке, я, может быть, выступал бы время от времени с заявлениями, что такая-то новомодная музыка вредна для вашего музыкального слуха, потому что после этого Верди и Пуччини у вас пойдут не так легко. Поскольку я частный человек, меня это если и интересует, то  в качестве процесса, который происходит в культуре.

 "ЗАВТРА". При этом  до сих работает  отечественная рок-музыка восьмидесятых годов, которая в значительной степени социальный феномен.  Многие занимались самодеятельностью или же  скорее назвали бы в самоопределении себя поэтами, нежели музыкантами, при этом  стали законодателями мод именно в пространстве музыки в России,  испортив-не испортив, но сформировав и по сей день массе людей вкусы и представления.

А.Г. Да, я  замечаю, что то, что  журналы пропагандируют последние десять  лет не очень ново Часто возникает ощущение, то ли это "Аукцион" так звучал, то ли "Аквариум". Интонация,  построение фраз - все эти ходы уже где-то были.  Или  же  специфическая гребенщиковская метафорика, и  это, да, неприятно. Я бы предпочел, чтобы было больше прикола. Но я, кстати, не согласен с тем, что наша тогдашняя музыка  исключительно второсортна. Я очень хорошо отношусь к "Вежливому отказу", мне нравятся три песни  "Эй!", "Статуи отцов" и "Помощник".