Газета Завтра 1175 (23 2016) - страница 19

Стержень и основа

Владимир Хомяков

Политика идеология русский национализм Общество

цивилизованный русский национализм

Под словом «национализм» у нас с некоторых пор было принято понимать нечто плохое и даже неприличное. И даже сказанное Столыпиным «Народ, не имеющий национального самосознания, - есть навоз, на котором произрастают другие народы» мало кого убеждает. Впрочем, справедливости ради, надо отметить, что негатив этот был направлен в нашей стране исключительно против русского национализма, все же иные национализмы трактовались традиционно как «проявления национального самосознания».

При этом та же «Британская энциклопедия»  трактует национализм как « верность и приверженность к нации или стране, когда национальные интересы ставятся выше личных или групповых интересов ». То есть – понятие вполне позитивное. Другое признанное определение понятия «национализм» гласит, что это – « идеология и направление политики, базовым принципом которых является тезис о ценности нации как высшей формы общественного единства и её первичности в государствообразующем процессе. В своей основе национализм проповедует верность и преданность своей нации, политическую независимость и работу на благо собственного народа, объединение национального самосознания для практической защиты условий жизни нации, её территории проживания, экономических ресурсов и духовных ценностей ».

Если под термином «национализм» понимать именно это, то приходится признать, что «национализм» (точнее, то, что мы этим словом условились обозначать) имелся в разных формах на всех этапах человеческой истории, каждый из которых различался только признаком, по которому для человека определялись «свои» и «чужие».

В родо-племенной фазе главным критерием являлась единокровность (реальная или «условная»). В период формирования государственности – принцип лояльности общей государственной власти (королю) и, как правило, общей религии. В период формирования и противоборства империй  главным становилась не кровь и не вера, а лояльность державе. Затем на смену империям приходят «национальные государства» и военно-политические блоки. И уже в этот период «свои» и «чужие» определяются по верности тому или иному геополитическому союзу, тому или иному типу цивилизации.

Сегодня на дворе ХХI век, когда борьба империй и блоков уступила место борьбе различных цивилизационных проектов, а «свои» стали определяться по приверженности той или иной системе ценностей, тому или иному миропониманию. А потому национализм - и русский национализм в том числе – в таких условиях может быть только цивилизованным . То есть, определяющим «своих» и «чужих» не по крови, не по вере, а по принадлежности к Русской цивилизации и её духовно-культурному вектору.

Не надо думать, что идея «цивилизационного русского национализма» - есть некая искусственно рождённая в тиши кабинетов теория, пригодная лишь для того, чтобы обсуждать её в интеллектуальных тусовках да защищать по этой теме диссертации. Напротив, это – ответ на фундаментальный вопрос нынешней «вставшей с колен» Российской государственности: « Кто мы »? 

Ведь если мы, Россия, как сообщил некогда в своём новогоднем обращении тогдашний президент Дмитрий Медведев, являемся «молодой двадцатилетней государственностью» - это одно. Тогда всё верно: строим всё «с чистого листа», ценности берём западные (как «наиболее прогрессивные» и «общечеловеческие»), русское большинство (80% населения) считаем аморфным безнациональным «цементом», призванным скреплять монолитные кирпичики этносов и диаспор в «единую российскую нацию» - сообщество эгоистичных одиночек, объединённых исключительно одинаковым паспортом, языком общения и подчинением общим законам.

Или же мы, Россия, – самобытная Русская цивилизация со своими ценностями и цивилизационным проектом. И тысячелетняя государственность, сложившаяся исторически из множества этносов и культур вокруг государствообразующего Русского народа и его культурно-исторической доминанты.  Умеющей, как справедливо писал Иван Ильин: «